Шрифт:
Он был горд, счастлив и почти раздувался от гордости — отец хвалил его! Отец!
Он собрал свой первый артефакт и светляк парил над столом, нарезая косые круги, то и дело норовя завалиться на бок. Но — парил! Парил!
– Молодец, Ней. Молодец!
Его подкинули в воздух, и он завизжал от восторга, чувствуя сильные руки отца…
…
Коста терялся в водовороте чужих воспоминаний и незнакомых красках мира вокруг — бело-золотых.
…Он скакал по пескам, охотился на пустынных змеев, запускал в небо поисковые артефакты — в чужое небо, такое же выгоревшее от солнца, как и земля вокруг. Прозрачно-белое хрупкой голубизны…
…
…Он учился, проводил исследования и чинил артефакты. Сбегал от слишком удушливого надзора матери — прямо через дыру в запертой калитке сада… Купался в оазисе среди песков и кричал в небо, что он — «Фу-у-у-у-у… Фу-у-у-у… Владетель этих земель и будущий Глава клана…»
…
Коста качал на коленях маленький комок со сморщенным лицом, который пах молоком и присыпками… и комок звали Сином… и первый раз внутри шевельнулось чувство, похожее на боль — ответственность… у него теперь есть за кого отвечать…
…
Вереница незнакомых сиров и господ в южных нарядах, женщин, с ног до головы закутанных в черное и тряпки, так что в прорезях видны только цвет глаз… приемы, аукционы, поединки… и женщины… так много женщин…
…
Коста захлебывался от наслаждения.
…Сверху отогнутого края палатки пронзительно голубело небо. Служанка — он знал, что это она… ритмично двигалась на нем сверху, откидывая назад голову. И стонала от наслаждения, стараясь доставить удовольствием господину… четыре черные тугие косы бились и щекотали его грудь, когда она наклонялась вперед… а потом также ритмично выгибалась назад с протяжным стоном…и Коста не мог оторвать взгляд от россыпи родинок, похожих на одно из созвездий, на смуглой девичьей шее от ключицы до ушка…
Нейер
Нейер перестал бороться, после того, как утонул. После того, как ледяная вода, озаренная сверху вспышками плетений и взрывов, сомкнулась над его головой, и хлынула в горло.
Перестал бороться с потоком чужих воспоминаний, который как песчаная буря — нахлынул и увлек его за собой.
…
…он ползал в подземельях, обливаясь потом от страха. И дрожал, зная, что это только десятый уровень, и им нужно пройти ещё десять…
…сидел в темнице, сбегал из города, над которым расцветало Око алым пламенем воронки, грозясь пожрать всё вокруг…
…Нейер голодал, получал подзатыльники, дрался в подворотнях и потом прятал руки, чтобы сбитые костяшки не видел Мастер…
… вытаскивал Наставника из притонов, собирал пустые бутыли, и, стоя на коленях, выпрашивал горсть риса на ужин, клятвенно обещая принести деньги со следующего заказа…
…плакал, забившись в угол… мучался от качки… блевал за борт…
…орал, прыгая с корабля, что он не умеет плавать… хотя плавать он умел… чужие неловкие движения руками так слабо похожие на гребки, и он тонет, тонет… и сейчас он утонет снова…
…Нейер порыкивая, жрал кашу, загребая рукой из вонючей миски в трюме работорговцев…
…Аукцион… где его выставили на торги, как последнего раба… его — Фу!
…храм, свечи, печать Мастера, отрезанная голова Наставника, звезда наемниц… все смешалось в один круговорот и утащило его за собой…
Коста
…Он проснулся от взрыва, отголоски которого всё ещё звучали в его голове… взрыва, который они не смогли предотвратить, и слова — «предательство»…
Очнулся дома, в своей спальне, своей постели…небо — голубело за окном…
Он — жив! Он — жив! Немес хранит его, он — выбрался, он — смог!
Коста попытался сказать — «жив» и улыбнуться, но губы едва слушались… Он пошевелил пальцами и попытался поднять руку.