— Зверя? — Аккуратно и тихо переспросил глава. — Расскажи нам о нем…

Через тридцать мгновений понятнее не стало, хотя он попытался облечь в слова всё, что испытывал в последний раз и ранее. Все присутствующие в кабинете понимали всё, и при этом не понимали ничего. И совершенно ясным было только одно — раз это родовой дар, его следует развивать.

— А это позволит увеличить круг? — с надеждой уточнил Коста.

Глава и Наставница переглянулись и Эло отрицательно покачала головой — «ни одного намека на рост источника в свитках хранилища не было».

Коста сник.

Видеть артефакты — это хорошо, это оценка стоимости и возможность заранее предугадать поломки, как обещает мастер Нейер… но… лишний круг в качестве родового дара было бы куда лучше.

И Наставница сказала, что учиться предстоит много–много зим. И только через десять или двадцать зим, он сможет управлять даром и использовать его осознанно.

— А если у меня не получится ещё раз? Я не чувствую никакого дара…

— Получится, — голос Эло был тверд и уверен. — Не получится — не может. Сама Нима указала на тебя…

— Нима?

При чем здесь Нима? Видит Великий, Нима — это был перебор! Ему хватило дара, камней, рода, алтаря, двадцати зим светившими вдали…

— Когда мы были в храме вместе последний раз, — пояснила ему Эло. — Я спрашивала о тебе жрицу, и она прямо указала на то, что ты сможешь видеть артефакты… а значит, получил родовой дар Фу… Но кто–то не поверил мне! И сомневался в моих словах, — госпожа бросила острый взгляд на сына и менталиста.

Коста открыл рот.

Мастер Нейер тоже знал? Знал? Раз использовал его рисунки! И мозгоед?! Все всё знали, и никто — никто — ничего не сказал ему!

— Я все равно не понимаю… почему я…

— Мы — тоже. Но у нас есть дневники и хроники рода, где есть описания

тех, кто владел не таким, но очень схожим родовым даром… Будем учиться понимать вместе, — успокаивает Нейер. — Но с этого момента программа обучения будет пересмотрена. Будет выделено время на развитие дара… Нам нужно понять, как сделать так, чтобы ты мог видеть постоянно… или управлять этим, поэтому часть работы с артефактами будет увеличена. И самая важная задача сейчас у тебя и Дейера — ментальная защита. Щит должен выдержать, потому что о твоем даре никто не должен знать. Но ментальные занятия лучше проводить на голодный желудок…

— А он не завтракал, — вмешалась Эло. Коста опустил голову, менталист… хмыкнул в усы и пояснил Главе:

— Ты ел у себя и поэтому всё пропустил сегодня… — почти пропел Дейер.

— Пропустил что?

— Перед ним стояли две тарелки с завтраком и чай! Он — отказался! Значит, не голоден! — парировала леди Эло.

Менталист ещё раз хмыкнул в усы и опустил глаза, чтобы не рассмеяться вслух.

— Не так ли, ученик? Или сейчас ты проголодался?

— Нет–нет! — Коста испуганно посмотрел на Наставницу. — Я не голоден! Совершенно не голоден!

— Тебе надо хорошо питаться, Син… — Тихо произнес Нейер, переводя взгляд с матери на менталиста. — Тогда, если хочешь — может покушать сейчас или заняться «щитом», что ты хочешь?

— Завтрак ждет тебя там же, — Прошелестела леди Эло, нежно глядя на ученика. — Продолжим утренние занятия с того места, на котором остановились…

С того места?! С того места! Да его до сих пор мутит! Наставница мало того, что забрала его с тренировки, и утащила вниз… Так они не пошли в привычную лабораторию, они прошли дальше, в залы, где он ещё не бывал… «Разделочную»! Где под стазисом, покрытый изморозью, лежал труп охранника поместья, который непонятно как скончался, пока они были в Да–Ари!

Разделанный труп! И ему было сказано, что теперь две декады у них занятия будут проходить здесь, и ученик будет учиться на «подходящем материале»– снимать показания, тренироваться и рисовать анатомию!

Что он точно должен знать из каких частей состоит тело, а для этого — его нужно… разделать!

Но он не мясник и не целитель! Он — каллиграф! И у мастера Хо было достаточно анатомических свитков, чтобы он прекрасно разбирался в анатомии… Но, когда его стошнило прямо на пол, рядом со столом, Наставница приказала служанкам принести тарелки с завтраком, и поставила на стол рядом… рядом… с трупом.

И сказала, что с этого момента, он ест — тут, пока не преодолеет эту преступную слабость, которая непозволительна настоящему наследнику Фу и ученику алхимика!

А ведь он утром принес Наставнице подарки — гребень и чешуйки шекка! «Молочные», «очень ценные», сказала госпожа, сияя от восторга, а потом повела его в «разделочную»!

— А… чем вы занимались с утра, мама? — Нейер прищурился, изучая мать.

— Тренировали контроль, — мурлыкнула леди Эло.