Шрифт:
— Его встретили слуги. Мальчик прошел «белую смерть». Он — пересек границу, пустыня примет его.
Эло поджала губы, демонстрируя отношение к подобным атавизмам.
— Завтра к вечеру вся пустыня будет знать, что у рода Фу есть Наследник, и он — прошел испытание.
— Хорошо, но можно было подождать… — не удержалась Эло.
— Нельзя, — Нейер щелкнул кольцами, формируя плетения ответного вестника. — Считай, что сегодня я представил его всему Южному пределу. И он — принят. Теперь официальное представление — это простая формальность. Мальчик без сознания, они — возвращаются.
Поместье Фу
Гостевая спальня, поздний вечер
— А я говорила, не нужно было его отпускать…
— Это того стоило, — возразил Нейер матери, которая схлопнула диаграмму состояния. Целитель оказался прав — мальчик метался в бреду, но жар проходит, и совершенно спадет к утру.
Уже завтра об этом будет знать вся пустыня — что род Фу обрел нового Наследника, которого представили пескам. Песчинки не утаишь…Никто так и не смог понять, как дети пустыни узнают новости, но то, что знал один пустынник — знали все.
Что такое ночь жара, если они приняли его? Невеликая плата.
— Ты заходишь проверить его уже второй раз, так я могу подумать, что ты действительно прониклась к нему добрыми чувствами, мама.
Эло сверкнула глазами и покинула гостевые комнаты, чтобы вернуться шестьдесят мгновений спустя.
Мальчик тревожно спал. Метался по кровати, и слуги уже дважды меняли простыни и одежду.
— И это убери, — пнула Эло корзину с мусором, которая оказалась под кроватью, и присела на краешек.
Служанка кивнула, забрала белье, мусор, и покинула спальню.
Мальчик — горел.
Эло не нужно было быть целителем, чтобы сказать, что ещё несколько таких потрясений плохо скажутся на здоровье ребенка. Любого ребенка, не только этого. Слишком много ночей в свое время она провела у постели Сина.
А если жрица не обманула, и мальчик сможет видеть плетения артефактов после обучения…
Эло зажмурилась, представив перспективы.
Он должен выздороветь. И чем скорее, тем лучше. Принести клятву роду, пройти обучение и начать, наконец, приносить пользу.
Мальчик зашевелился и пробормотал что-то невнятно.
Эло наклонилась ниже, чтобы расслышать.
— Ма… Ма….
Ребенок мычал что-то.
Мастер. Он же вечно зовет своего мастера.
— Ма… ма… мама…
Наконец прошептал ребенок обветренными губами.
— Ма-ма… ма-ма… ма-ма…
Удивленная Эло резко отдернула ладонь со лба, но не успела. Чужая горячая рука крепко вцепилась в пальцы.
— Ма. Ма….
Мальчик перевернулся, ткнулся горячим влажным лбом ей в живот, свернулся калачиком и… засопел.
Эло огляделась — никого. Помедлила и дважды опускала и поднимала руку, так и не решившись дотронуться снова до противного мальчишки.
… Мама… мама это ты…
…Почему ты долго не приходила?
…Почему ты бросила меня?
…Почему?
Ребенок бормотал так тихо и невнятно, что приходилось разбирать по словам.
— Ма-ма… — позвал он тоскливо сквозь жар, и Эло сама не поняла, как предательская рука опустилась на чужую голову, коснувшись мягких, все ещё покрытых пустынной пылью волос. — Ма…
Руку она отдернула быстрее, чем сообразила.
Вот ещё не хватало…
Попыталась отодвинуться, но мальчик вцепился ей в юбку, обвившись вокруг и используя колени вместо подушки…
–… из рода Фу, — пробормотал ребенок невнятно. — Ма… ма… ты из рода Фу…
Эло замерла.
Разве в отребье не течет кровь Хэсау? Ее данные точны. Она никогда не ошибается в анализах. Крови Фу в нем было — одна слеза на кувшин воды, а не…
— Ма…
Хотя, если отец из Хэсау, кто знает, кем была его мать? То, что не южанка — это точно, но ведь откуда то в нем есть кровь Фу?
…ма…
Эло облизнула губы, наклонил к уху ребенка и забормотала:
— Я все испортила — я все исправлю… я здесь… ты дома… твое место здесь… и только здесь… дом Фу — это дом твоей матери… ты — Фу, и ты очень хочешь остаться у Фу… в тебе есть кровь рода Фу… значит твоя мать из рода Фу…
Мальчик едва заметно тревожно вздрагивал во сне, ещё сильнее обнимая колени.