Ощущения привычные. Точнее… Они не новы, поэтому в этот раз я не так пугаюсь, когда игрушка полностью проскальзывает на свое место, распирая меня изнутри.

Егор водит руками по спине и бедрам. Поддевает ногтями застывший воск, успокаивает меня чувственным массажем, перед тем как…

Если бы не чертов шарик, я бы перебудила весь дом своим криком.

— Нравится?

Хнычу что-то нечленораздельное в ответ, извиваюсь, натягивая наручники, словно возможно их разорвать.

— Самый слабенький режим, не шуми так, — похлопывает по заднице.

Пробка во мне…вибрирует!

Мягкие волны разлетаются по всему телу, хочется сжать ноги. Между ними просто ужасный водопад.

Егор сминает ягодицы ладонями, разводит их и большими пальцами обеих рук прикасается к складкам. Гладит, размазывает по коже мою же смазку. Находит клитор и надавливает на пульсирующий бугорок, выбивая из меня новый сдавленный стон сквозь кляп.

Из-за шарика во рту по подбородку стекает слюна.

Анальная пробка продолжает изводить меня, я не могу видеть и практически не могу двигаться.

Катастрофически не хватает воздуха.

В плечах немного тянет.

Ладони потеют.

Когда я кончаю, ноги сводит самыми настоящими судорогами. Меня подбрасывает вверх, туман в голове выталкивает из нее абсолютно все. Только пустота. Черная. Едкая.

Вакуум.

— Тише, тише, — Егор освобождает мои руки, но вместо того, что хотела сделать ранее, я роняю их на постель.

Он выпутывает повязку из моих волос. Тянет за ремешок кляпа, вынимает его из моего рта, погладив по щеке. Вибрация прекращается.

— Иди ко мне, маленькая.

Неожиданно оказываюсь на спине. Перед глазами все плывет, но я широко их распахиваю, когда в меня протискивается упругий горячий член. Сил хватает только на то, чтобы закинуть на плечи Егора руки.

Из-за пробки у меня там все стало еще уже.

Это невыносимая мука — смотреть в потемневшие глаза после всего.

Стыд. Возбуждение. Смущение. Желание. Мой заплетающийся язык, когда пытаюсь что-то сказать. Губы Егора, которые останавливают.

Он прижимает меня к себе. Вынуждает закинуть ногу на его бедро. Входит под новым углом. Легкие горят от недостатка кислорода, потому что поцелуи летят градом.

Глубоко. Жадно. Очень мокро.

Пошлые шлепки. Мужское рычание в шею. Мои стоны и привкус металла во рту, когда пытаюсь гасить их.

Это жутко. И одновременно невероятно хорошо.

Запрокидываю голову.

Горло сдавливают чужие пальцы. На секунду в груди вспыхивает паника. Егор подушечкой большого пальца гладит выемку между шеей и плечом.

Просит не бояться.

Безмолвно.

Глаза в глаза.

Его власть надо мной слишком сильна.

Темп нарастает, и я больше не могу сопротивляться. Внизу живота адское пламя. Грудь подпрыгивает от сильных ударов бедер между моих ног.

Все теряется. Исчезает. Щелчок пальцами, и больше ничего нет.

Только обжигающие фейерверки, разлетающиеся по всему телу от позвоночника. Такая эйфория, что даже дыхание отходит на второй план.

Егор рычит, когда я врезаю ногти в его кожу. Боюсь упасть. Держусь за него. Дурочка…

Меня выворачивает наизнанку. Каждый нерв оголен и наэлектризован.

Егор тяжелый очень. Наваливается на меня всем весом. Трахает на запредельной скорости, продлевая мой сумасшедший оргазм. Я сжимаюсь вокруг его члена так сильно, что, клянусь, чувствую каждую выпирающую вену.

Во рту ужасная сухость, пальцы онемели. Жарко.

Прикосновения к клитору заставляют взвыть. Они мягкие, поверхностные, но даже так сейчас слишком.

Очень много всего.

Очень.

Я не уверена, что выдержу.

Горячая сперма заливает живот. Егор помогает себе рукой, после откатывается в стороне.

Минута.

Две.

Едва не плачу, когда пробка вновь включается.

— Ш-ш, все хорошо. Я понял, ты пока еще не со мной, — мягкий смех, затем снова пальцы между моих ног. Вытаскивают игрушку.

Голос так и не возвращается.

Когда Егор приносит стакан воды с плавающими в нем прозрачными кубиками, мои щеки вспыхивают. Жадно пью, лед касается распухших губ.

Это почти похоже на новый оргазм.

— Перевернись, Ась. Надо убрать остатки воска с твоей спины.

Я похожа на ленивца из мультика, где он сидел на почте. Все делаю очень медленно, меня тело сейчас не слушается.

Егор использует какую-то очень щадящую щетку. Становится щекотно на некоторых участках, и я улыбаюсь, уткнувшись в подушку. Дальше на мою спину опять льется странная жидкость. Гель или что-то вроде, насколько я понимаю чуть позже.