Шрифт:
– Конечно, я уже иду… – Дядей Володей мама называла своего мужа, который много лет назад появился в ее жизни и даже пытался заменить мне отца. Только потом понял, что это бесполезно и рукой махнул. Я -то недолго с ними жила, сразу в город учиться поехала. Чтобы не мешать маминому счастью. Что мне в нем нравилось больше всего – он был человек строгих нравов и абсолютный трезвенник. Да и мама выглядела счастливой. О своем отце я так ее ни разу и не спрашивала. Понимала, что бесполезно. Да и… не хотелось ворошить ту рану, что давно зажила. Многие дети полжизни живут в своих иллюзиях… А может, по-настоящему счастливыми… Я же с измальства была их лишена. Но считаю, что это очень помогло мне встать на ноги. Ведь я не ждала подарков судьбы. Я творила ее сама. Потом и кровью. Где-то слезами. Где-то воплями. Но никогда не сдавалась. Не сдамся и сейчас…
Не помню, как добралась до кровати и погрузилась в сон. Открыв глаза, разочарованно выдохнула – все те же отклеивающиеся сверху обои в цветочек, продавленная кровать и запах кислого молока впридачу.
– Доча, помоги мне на кухне. Проснулась уже? Отлично. Тогда сперва задай корму скотине.
– Мам. Конечно, дай глаза разлепить…
– Привыкла в своем городе допоздна спать. Стыдоба. Хорошо отец на работе и не видит этого безобразия.
А я уже и отвыкла от этого бурчания. Но даже оно придавало непередаваемый, необъяснимый шарм.
– Ты когда рожать-то собираешься? Чай не девочка уже.
– Мам! Ну что ты опять заладила… Человек что, обязан рожать, как свиноматка у тебя в хлеву?
– А мне что делать! Я внуков хочу! Отец уже давно кроватку выстругал, я пинеток навязала… И куда все это? Нет, ты как хочешь, а чтобы внуками обеспечила! Должна же мне на старости лет какая-то радость быть?
– Мам, ты неисправима…
– Денег у тебя куры не клюют, уже давно искусственное…как его… о, оплодотворение сделала бы…
– Мам! Ну это край! Я хочу, чтобы у ребенка была полноценная семья, – я тут же замолчала. Потому что так и просилось добавить, «а не как у меня».
– Так приглядись к нашим мужикам. Они институтов хоть не заканчивали, да все ладные и работящие.
– У меня есть любимый человек. Но детей мы пока не планируем.
– Люди добрые, что деется-то! Познакомила бы хоть…
– Не могу, он очень занятой человек… Но когда-нибудь обязательно! Обещаю!
– Матери родной стесняешься…
– Мам, ну что ты! Микаэль и правда весь в разъездах…
– Имя-то какое заморское! Ненашенское имя! Француз, что ли?
– Не исключено. Мам, все, я побежала.
А я уже и отвыкла от нагрузки в деревне. Это хорошо еще, что в доме канализация, водопровод и отопление есть, воду таскать не нужно. Правда, печкой пользуются по назначению. Такая кашка там вкусная выходит… Никогда такой на газу не сварить…
– Мам, как вкусно-то…
– Ешь, ешь… Совсем отощала в своем городе… А у нас все натуральное, вот, пей молочко… Я пирожки к обеду сготовлю, тесто уже поставила…
– Мам, чувствую, Мик увидит меня и упадет. От ужаса. Если я на твоих пирожках растолстею.
Глава 46
– Это что ж за баба-то, у которой подержаться не за что! Мужик же не собака, на кости бросаться… – недовольно бухтела мама, подкладывая еще каши.
– Мам, ну зачем ты так. Все люди разные. Это нормально.
– А раз нормально, то ешь давай. На обед может, щец сварить…Или окрошку? Родная, ты что будешь?
– Окрошку хочу. Погоди мам, сейчас вместе сготовим.
– А наряды –то, наряды-то у тебя какие… Сразу видно, что городская. Погоди, вот придет отец с работы, на рыбалку сходите… Только платье мое надень, ладно? А то боюсь, свои яркие тряпки запачкаешь.
Перспектива замызгать в навозе или речной тине новенькие лодочки от гуччи действительно не радовала.
– Мам. А что за клан воронов? – От испуга мама чуть тарелку не опрокинула.
– Не знаю я. И знать не хочу. И тебе не следует.
– Бабушка сказала их опасаться…Я точно помню.
– Ты все еще веришь в ее сказки? Зря.
– Если ты хочешь внуков, то тебе лучше рассказать о нем. Если конечно ты что-то знаешь.
– Сама не знаю, а вот есть у нас в деревне подруга бабушкина… Вот она и может…
Я так и подпрыгнула на месте.
– Тетя Дуня жива еще?
– Сплюнь. Живее всех живых будет! Только оно тебе надо… И в комнату мамину ты больше не попадешь. Я мужа попрошу, чтобы дверь заколотил.
– Не волнуйся. Я сама больше туда не сунусь. Ни за какие коврижки.