Хармс Даниил
вернуться

Хармс Даниил Иванович
Шрифт:
<1935–1937>

СОН двух черномазых ДАМ

Две дамы спят, а впрочем нет. Не спят они, а впрочем нет. Конечно спят и видят сон. Как будто в дверь вошёл Иван, А за Иваном управдом Держа в руках Толстого том «Война и Мир» вторая часть… А впрочем нет, совсем не то Вошёл Толстой и снял пальто Калоши снял и сапоги И крикнул: Ванька, помоги! Тогда Иван схватил топор И трах Толстого по башке. Толстой упал. Какой позор! И вся литература русская в ночном горшке. 19 авг<уста> 1936 г.

* * *

Григорий студнем подавившись Прочь от стола бежит с трудом На гостя хама рассердившись Хозяйка плачет за столом. Одна, над чашечкой пустой. Рыдает бедная хозяйка. Хозяйка милая, постой. На картах лучше погадай-ка. Ушёл Григорий. Срам и стыд. На гостя нечего сердиться. Твой студень сделан из копыт Им всякий мог бы подавиться. 20 февраля 1937 года Чармс

* * *

Григорий студнем подавился И вдруг ушёл из-за стола В прихожей он остановился И плюнул в зеркало со зла. 21 февраля 1937 года Чармс

* * *

Я сегодня лягу раньше. Раньше лампу погашу. Но зато тебя пораньше Разбудить меня прошу. Это просто удивленье Как легко меня будить! Ты поставь на стол варенье, — Я проснусь в одно мгновенье. Я проснусь в одно мгновенье. Чтобы чай с вареньем пить. 2 ноября 1937 года.

* * *

Красиво это, очень мило: Отнять у женщины часы И подарить на память мыло. Духи, цыгарки и усы. 13 марта 1938 года

Сладострастный древоруб

Когда вдали сверкнули пилы, И прозвенели топоры — Мне все подруги стали милы, И я влюблён в них с той поры. Подруги, милые подруги. Приятно трогать вас рукой. Вы так нежны! Вы так упруги! Одна прекраснее другой! Приятно трогать ваши груди, Скользить губами вдоль ноги… О помогите люди люди! О Боже, Боже помоги! 24 августа 1938 года Д. Х.

* * *

Я долго думал об орлах И понял многое: Орлы летают в облаках. Летают, никого не трогая. Я понял, что живут орлы на скалах и в горах, И дружат с водяными духами. Я долго думал об орлах. Но спутал, кажется, их с мухами. 15 марта 1939 года

* * *

В ночной пустынной тишине Вдоль клумб и гряд в большом саду Брабантов шел к моей жене Дрожа от страсти на ходу. Он даже снял воротничок И расстегнул слегка жилет И весь дрожал как старичок Хотя он был в расцвете лет.

Окнов и Козлов

Окнов —

всегда всегда в глубине политик наука умеет много гитик.

Козлов —

Неправ ты дорогой товарищ. Довольно мы с тобой кувыркались и Федьку за ноги таскали.

Окнов —

Погибнешь ты, печаль, тоска ли заполоснёт тебе мозги.

Козлов —

Не вижу ни зги в твоих речах.

Окнов —