Он умрёт. Умрёт из-за меня. Во время нашего сражения одна из тварей могла напасть на меня со спины, их было слишком много на нас двоих. Он прикрыл мою спину, но одна из тварей прокусила ему руку.

Мама оставила мне семейное заклинание жизни. Им могли пользоваться только маги моей семьи. Моя мама была дочерью главы рода, Огдарона Эрстрон графа Западных земель. Она была четверым ребёнком в семье и единственной дочерью, но её отец не питал к ней особой любви, главное было — продолжение рода Великих магов земли Эрстрон. В основном сила передавалась от отца к детям, особенно если она сильнее, чем у матери. Поэтому мой дед больше обращал своё внимание на сыновей, а дочь была нужна для выгодного союза, который он и заключил с моим отцом.

Земля была единственной из всех стихий, что порождала жизнь, а не забирала её. Маленькое семечко прорастало, превращаясь в огромный дуб, трава, что росла из земли, давала жизнь многим обитателям леса, земля кормила людей и была жизненно необходима всем обитателям нашего мира.

Однажды мне уже доводилось использовать это заклинание и всё прошло хорошо. Надеюсь, и сейчас не слишком поздно…

Палатка, что собрали ребята, больше напоминала большой шатёр, что разбирали на полях сражения, чем на небольшую палатку в которой доводилось мне однажды ночевать. Переступая порог этого шатра, в нос ударил запах сырости, видно, никто не просушил её после прежнего использования. Внутри всё выглядело скромно, небольшие спальные мешки, разбросанные по периметру, на холодной земле. Два светильника слабо освещающих пространство вокруг и мешки с вещами. На одном спальном мешке валялся в беспамятстве командир, а около него крутилась Соль, прижимая холодную тряпку к его лбу.

— Выйдете всё. — Проговариваю я, разворачиваясь к шедшим за мной попятам воинам.

Мне не нужны наблюдатели. И без их взглядов сейчас не по себе.

— Если с ним что-то случится, то отвечать будешь головой. — Процедил сквозь зубы наколенный Алекс.

Как-то слишком сильно он переживает за своего друга. Истинные — аристократы не способы на дружбу, а такими являются эти двоя.

Смех непроизвольно вырвался из моего рта. Обожаю, когда люди скидывают всю ответственность на других людей. Я ни целитель, ни Бог и ни смерть, чтобы решать жить ему или нет. Мне проще тогда вообще не помогать ему, и не отвечать своей головой.

Люди серьёзно не понимают, что когда они так говорят, то помогать человеку становится невыгодно?

— Я могу вообще ничего не делать. Мне не нужно угрожать, я тебя не боюсь и его тоже. — Указывая пальцем в сторону нашего больного, продолжила. — Либо вы мне доверяете, и я делаю, что в моих силах, либо ухожу отсюда и он мучительно умирает. Решать вам.

Выбор за ними. Я не хочу отвечать за чью-то жизнь, когда не могу быть уверена на все сто, что смогу помочь. А постоянные угрозы в мою сторону, здорово успели надоесть. Лучшая защита — нападение. Никто не должен знать, что мне страшно, а лучше всего это замаскироваться за смехом. Пусть для всех холодная стерва, но зато не эмоциональная размазня, которой можно манипулировать.

— Хватит мальчики. Она права, не нужно угрожать. Рей в очень плохом состоянии, а она, возможно, сможет ему помочь. — Уводя из шатра, этих двоих перевозбуждённых мужиков, успокаивала их Соль. — Она сама переживает, не только вам двоим страшно за друга, сейчас все на нервах, а вы….

Дальше мне было уже не слышен их разговор, но Соль права я и вправду переживала, только до конца понять не могла из-за чего. То ли из-за командира, то ли из-за неуверенности в себе и в своих силах. Но мысли, что это об Файстроне, я сразу отбросила, он далеко не хороший человек, за которого стоит переживать.

Оставшись одна в шатре, стало даже больше страшно, чем, когда тут были люди. Сейчас надо подойти к нему, но тело сковал страх прошлого. А вдруг не получится? Может ему уже поздно помогать? Если он уже умер? Ответом мне стал мучительный стон.

Так, ладно ладно, все переживание я оставлю на потом. Сейчас надо ему помочь.

Подойдя к нему ближе, наклонилась, по его лбу бежала струйка пота, скатываясь ему за ухо. У него уже начался жар, после лихорадки откачать его уже не смогу. Надо приступать прямо сейчас.

— «Думаю ты об этом сильно пожалеешь, Ари, ему стоит умереть. Сколько смерти и боли он принесёт окружающим?» — Решать не мне, повторила себе сотый раз. Может у меня и не получится ему помочь, и он уйдёт в мир иной, как герой, сражающийся с тварями бездны. Не так уж и плохо.

Растирая ладони, готовилась использовать древнию магию. Это заклинание не особо отнимало силы, но был один нюанс. Всю боль, что испытывает сейчас человек продеться пережить и мне. Ничего не происходит просто так. За чужую жизнь нужно побороться…

Сейчас он выглядел красивым. Сильный накаченный торс, с прорисованным рельефом мышц, красивые руки с ярок выраженными венами, даже ожёг, что тянулся от его груди к лицу никак не портил эту картину. Наоборот, он предавал ему какую-то изюминку. Обычно шрамы и ожоги портят людям эстетическую красоту, а этому придаёт даже больше мужественности, чем, когда он в одежде. Хотя даже одежда не может скрыть крепкую фигуру этого мужчины.

Закончив рассматривать его, я приступила читать заклинание. Руки пришлось положить прямо ему на рану, закрывая её полностью своими ладонями. Зелёный свет побежал мои моим пальцам, медленно переходя на его тело. Сейчас главное, прочитать заклинание правильно, а дальше ждать, когда оно выжжет яд в крови и затянет рану.