— Есть. — Антон знал ответ, не пересчитывая. — Восемь банок тушёнки, полтора килограмма гречки, сухари и пять литров воды.

— Вот её и надо пить. — Катерина посмотрела на Евгению, и та неохотно кивнула. — Такое ощущение, что у нас у всех глюки, что куда-то нам наркотики подмешивают. Ну не бывает наяву такой хрени, не бывает! Как может тот трактор стоять и тарахтеть уже почти две недели с пустым баком? Где все люди? Как мы начали из дома выходить, во всех соседних домах темно стало. Вы ведь там никого не нашли?

— Никого живого, — уточнил Сергей. — Нашли только...

— Ни слова! — Катерина встала. — Я сейчас с ума сойду. Без подробностей. Мне неинтересно, что вы там видели. Я уже навидалась всего, особенно во сне. Надо решить, как отсюда уходить будем.

— Пешком не можем. Обошли уже — кругом та ерунда с жарой творится. И мозги как будто выключают.

— А здесь, в доме, всё так приятно и спокойно, — заключил Антон. — Знаете, что? В доме и надо поискать. Ну, вокруг тоже. Ведь кто-то готовит еду? Кто-то нас укладывает спать, раз сами не помним? Раз мы не можем это записать...

Он осёкся. Евгения и Катерина обменялись взглядами.

— Не можем, — кивнула Евгения и выразительно посмотрела вокруг. — Правда, не можем. Тут есть электричество?

— Есть, вон, лампочки горят кругом. — Сергей прошёлся по комнатам. — И счётчик крутится, в сенях который. А что?

— Есть одна мысль. — Евгения потёрла лоб. — Потом скажу.

Глава 8. <a href="#">в оглавление</a>

Поутру они традиционно сидели за столом.

— Лето кончится через три недели, — заметил Антон. — Хорошо бы что-то придумать к тому моменту. Нас, поди, уже всем миром ищут. А сейчас у нас... — он полез в рюкзак, долго там шарил, и выставил на стол пару банок тушёнки, пакет сухарей и бутылку родниковой воды. — Сейчас у нас завтрак.

Все переглянулись.

— На пару секунд почудилось, что еды нет, — пояснил Антон. — Ну, приступим?

Никогда ещё тушёнка не елась с таким аппетитом. Притом совершенно молча.

— Есть ещё одна идея. — Антон открыл дверь в сени, выглянул, и вернулся, плотно затворив дверь. — То, что на столе — деть куда-нибудь. Жалко, конечно, но если оставить — всё сразу поймёт.

— Кто поймёт? — поинтересовалась Катерина. — Баба Нюра? Так ведь это она нам руками махала — езжайте, мол. Зачем ей нас тут удерживать и кормить наркотиками? Женя, выкидывай уже картошку, что там интересного в помойном ведре?

— А ты сама загляни, — предложила Евгения, замершая у ведра со сковородой в руках.

— Что вы там обе увидели? — Сергей встал, подошёл к ним и тоже заглянул. И тоже замер.

— Эй, народ! — Антон встревожился, но подходить и заглядывать не стал. — Что там увидели? С вами всё в порядке?

— Примерно то же, что и в туалете. — Сергей забрал у Евгении сковороду и высыпал содержимое в ведро. Подошедший Антон успел увидеть, как картошка словно впитывается, всасывается в дно и стены ведра. И вот уже оно чистое, сверкающее — ни запаха, ничего. И картошки нет.

— Я сплю? — отрешённо поинтересовалась Катерина. — Сначала туалет, потом умывальник... Куда делась картошка? Что с ней стало? Антон, не смей!

Но Антон уже осторожно опустил в ведро руку — самые кончики пальцев, ни к чему внутри не прикасаясь. Свечение стенок тут же угасло, а когда человек вынул руку, возобновилось секунд на пять.

— Похоже, есть защита от дурака. Чтобы пальцев случайно не лишиться. — Антон явно заинтересовался. — Кто такое придумал? И почему здесь, в этом Лукоморье?

— И почему работает трактор на пустом баке, — добавил Сергей.

— И почему эта граница, которую не дают перейти, — добавила Катерина. — Мы что, все спим? Такое разве бывает?

— Сейчас увидим. — Евгения сбегала в соседнюю комнату. — Всё, зарядился, можно смотреть.

<p align="center" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);">