– Зверь через два года не возвращается. – покачал головой майор. – Зверь, если бешенный, убивает, пока его не убьют.

– Во-во! – истово закивал старик. – И не топит! – и на недоуменный взгляд майора пояснил. – Там все в морской воде было – и в легких у мужика вода тоже. По большому счету его не загрызли, а утопили.

– Опять вода… - майор в задумчивости постукивал пальцами по столу. От кипятильника в кувшине уже поднимались струйки пузырьков, но мужчины не обращали внимания.

– Какая зверюга такое провернуть могла? Меня тогда слушать не стали, на пенсию выперли, так хоть ты сейчас послушай, майор. Может, и был там зверь, только на жертв его спускал человек – не иначе как нравится ему!

– Складная версия.
– не стал спорить майор. Только динозавр в нее не укладывался. Даже если в районе орудует сумасшедший маньяк – динозавра ему взять неоткуда.
– Экспертиза тогда что сказала?

– У них вышло, что рвал того мужика знаешь, кто? – отставник посмотрел на майора со значением, явно предвкушая его удивление. – Кит-касатка, вот кто!

– Не динозавр? – невольно выпалил майор и поймав изумленный взгляд старика, вздохнул. – Наверное, вы правы. Уж касатки на заднем дворе кинотеатра точно быть не могло.

– Почему на заднем? – хмыкнул отставник. – Прямо у передней колонны тело валялось, шибануло мужика об нее, будто кинули с силой. Хорошо, что дворник засветло его обнаружил, хоть и так слухи по городу ходили.
– он только головой покрутил. – Человека, майор, ищи человека! Скорей всего, мужика – боль, кровь любит, иначе бы не устраивал такого.

– Человека… - закрывая за наконец-то выговорившемся отставником дверь кивнул сам себе майор и добавил. – Ну или не совсем человека... И уж точно не мужика.

Телефон местной ведьмы-хозяйки ему дали еще когда он после очередной гибели на боевом посту решил вернуться в город, где жил когда-то давно. Теперь жалел, что не представился сразу. Оборотни и ведьмы не слишком ладили, но хозяйка – дело особенное, к ней надо со всем уважением, а он непозволительно пренебрег и теперь она, как любая уважающая себя ведьма, ему за это кровушки попьет не хуже упыря. Ну не любил он ведьм, и встречаться с ними не торопился. Кто ж знал, что ее помощь вот так сразу понадобится!

– Елизавета Григорьевна? – обычно хриплый рычащий голос майора сейчас был таким почтительным, таким… трепетным, даже слегка поскуливающим, аж самому противно. Осталось вытащить из штанов хвост и повилять. – Искренне рад знакомству с вашим превосходительством! Вовкулака я, переведен в местное отделение милиции. Не имел еще чести представиться, закрутился, знаете ли.

– За хвостом гонялись? – ласково и даже задушевно поинтересовались у него в ответ. – И что же вас отвлекло от этого общественно полезного занятия, что впервые за неделю пребывания в городе у занятого оборотня нашлась минутка на маленькую незначительную меня? Не иначе как понадобилось что, господин ментовский вовкулака?

Майор понял, что все еще хуже, чем он предполагал.

– Что значит – такой нет? – уже положив трубку спросил в пустоту майор и вытер текущий по шее пот. Вот и поди пойми, то ли и правда хозяйка не знает молоденькую ведьмочку (кто-то из городских рoжденных втихую себе рoбленную сделал, а от хозяйки скрыл? От такой скроешь, как же!), то ли мстит так, власть свою показывает.

– Людей жрут, а она выделывается! – выскочившие на кончиках пальцев когти впились в крышку стола.

Телефон зазвонил, разозленный оборотень сдернул трубку.

– Слышь, вожак. – раздался голос эксперта и был он странный, очень странный. – Ты давай… к киношке тебе знакомой подъезжай… снова…

Майор открыл рот, закрыл и наконец хрипло выдавил:

– Опять… съели?

– Не съели… - пауза была такой длинной, что майору захотелось рыкнуть в трубку. – Парнишку… повесили. – наконец выдавил эксперт.

«Вот это называется: для бешеной собаки сорок верст – не крюк! Вроде старый, битый жизнью волчара, должен был соображать». Майор стоял там же, где начал свой утренний забег за ведьмой – на ступеньках перед кинотеатром. А нужно было не за девкой мчаться, как щенок-сеголеток за улетевшим листиком, а присмотреться к пареньку, на которого она морок кидала. Так хлопец же в кино пошел! В наполненный людьми зал, где ничего не могло, не должно было случиться. Только вот в киношке этой непрерывно что-то случается.

Майор тоскливо, с подвыванием вздохнул. На сей раз был не двор – тихий переулок у кинотеатра, засаженный развесистыми старыми деревьями. На ветке одного такого и раскачивалось тело: какое-то бесконечно длинное, словно бы смерть тяжелым грузом повисла на ногах парнишки, притянув его к земле. Коротко, по школьному стриженная голова свисала на грудь, а тонкую, еще по-детски «цыплячью» шею охватывала толстая затяжная петля.

А ведь достаточно было зайти в дирекцию, позвонить, и вызвать из отделения кого-нибудь, чтоб присмотрели за мальчишкой. А вместо этого он поддался инстинкту: гонись за тем, кто убегает. Догнать, завалить, вцепиться в горло, наполненное кровью и живым, таким сладким ужасом… Майор коротко тряхнул головой. Теперь ему говорить с матерью убитого мальчишки… которого он мог бы спасти. Если бы был умнее. Сообразительнее. Предусмотрительнее.