– Какие-то они все… жуткие.
– Оксана передернула плечами.

– Та хиба ж люди шибко добрые? А вся нечисть, она… так соби кажучи, з людского вторсырья. Ось наприклад, банник заводится только писля того як баба в бане дитё народит – в старые времена ж не в роддомах, а в банях рожали. А писля родов младенчика з мамкой до хаты ведут, а в бане сама розумиешь, чего остается…

Оксана сделала понимающее лицо, хотя на самом деле не понимала. Биологичка у них была молодая и стеснительная: на уровне человеческих костей – еще так-сяк, а как только речь заходила про всякие внутренние, а тем более внешние органы – сразу начинала краснеть, мямлить и настороженно коситься на мальчишек. Хотя казалось бы, скелет – это совсем голый человек, голее некуда!

Сегодня же вечером надо почитать медицинскую энциклопедию.

– Не боись, девка! Для кожнои нечисти есть свое… доброе Слово! – Стелла наставительно подняла палец. – Якщо с разумением, так и от нечисти польза немалая, той же банник тебе долю твою покажет. А якщо вдруг Слов не понимает, або нахальничает, людей почем зря паром давит, так ведь можно и баньку по бревнышку раскатать, тут ему и конец. – она заглянула в Оксане через плечо. – Ну ось ты и перше зелье сварила! Нехай теперь полчасика на маленькому вогныку покипит – и готово.

– Вот так? – Оксана прикрутила вентиль на газовой печке.

– Сойдет! – Стелла благосклонно кивнула. – От удобства нынче для молодых ведьм – обзавидоваться можно! В моей-то молодости поди-попробуй в деревенской печи зелье уварить, да так, шоб кипело да не выкипало! А зараз – тьфу, делать нечего, а молодежь все ворчит: то им довго, то пахнет не так, то ще щось.

Оксана прикрыла булькающий на огне чугунный казан крышкой и вытерла слезящиеся от вони глаза.

– Ничего-ничего! – пробурчала Стелла. – Зато якщо три капли приворотного зелья на стакан воды подлить – любой хлопец твой! По пятам за тобой гоняться будет!

– А-апчхи! А как догонит – убьет. Я б точно убила. Апчхи! – Оксана зажала нос, и попыталась дышать исключительно ртом.

– Ты дывы на нее! – немедленно насупилась Стелла. – Хиба це мени треба? Для меня чим меньше видьм, тим краще! На горло собственной песне наступаю: тебя, дурепу, учу, а ты чимось ще незадоволенная, га? Не хочешь – не вчись, хиба я заставляю?

Зазвонил телефон, послышались мелкие торопливые шажочки и голос старушки в балахоне. Через мгновение старушенция появилась на кухне.

– Товарищ майор велел чтоб молодая… - глядя только на Стеллу и полностью игнорируя Оксану принялась докладывать она.
– …ехала к кинотеатру и подружек своих привезла, тех, которые в кино с жертвой ходили!

– Чула? Иди звони, я выключу.
– Стелла шагнула к плите. Оксана не пошевелилась, перекрывая доступ к кипящему чугунку.

– Почему она так меня называет? – глядя в упор на старушенцию, холодно спросила она. Что эта старушонка каким-то странным и пока не вполне понятным образом стоит ниже ее, Оксаны, она уже поняла (она знала, всегда знала: возраст – еще не повод для уважения!), но что это значит и как себя правильно вести, пока не понимала.

– Молодая, чи шо? А хиба ж ты старая? – хмыкнула Стелла.

– Мне показалось или это звучит неуважительно?

– Меня-то она поважаты обязана, бо моя рoбленная моей Силой живет, а ты ей хто? Аж нихто, хиба що рoжденная, от она смотрит на тебя и думает: и чому цей писюхе неграмотной – тебе, тобто – надурняк досталося то, за що она свою волю отдала?

Оксана задумчиво кивнула, будто соглашаясь… и одним движением вывернула котелок с зельем в кухонную раковину.

– Ты що зробыла? Ты… навищо? – глядя на стекающее в кухонный отвор коричневое варево, заорала Стелла. – Мстишь, чи шо? Шо моя рoбленная тебя не уважила? Ты до уважения ще дорасти, поки що она чаклует вдвичи кращая за тебя!

Старушонка немедленно приосанилась, презрительно поглядывая на Оксану.

– Я в любом случае собиралась вылить. – пожала плечами та.
– Мне приворотное зелье не нужно, а вы себе сварите. Или там было вовсе не приворотное? – она демонстративно помахала перед носом. – А что-то такое, что вы сами варить не хотели?

– А як ты думала за науку расплачуваться? – зло прищурилась Стелла. – Я на тебя за так время тратить не стану, и не надейся даже!

– Я предпочитаю знать, чему именно меня учат. – сквозь зубы процедила Оксана. Так и школу ценить начнешь: там хотя бы на лабораторке по химии тебе не предложат смешать яд, который потом «химичка» неизвестно куда использует – может, всё ЦК Компартии перетравит, а ты виноватой останешься?

– Мамки – дочерей учат, рoжденные хозяйки – своих рoбленных, а ты кому сдалася, приблудная ведьма? Не нравится щось – от и иди соби! – Стелла выразительно махнула толстой пятерней в сторону двери. Старушонка в балахоне радостно скалилась.

– И пойду… – тщательно вытирая полотенцем обсыпанные травяной трухой пальцы, согласилась Оксана и закончила. – Прямиком к Елизавете Григорьевне!

– Ото станет с тобой сама наднепрянская ведьма-хозяйка размовляты! Та ты и где шукать ее не знаешь!