ВАРЯГИНА. Как что? Доложилась Андрей Андреичу.

КРУПНОВ. Нет - здесь! (Показывает на "девушку с веслом").

ВАРЯГИНА. В ей? Стояла.

КРУПНОР. А как вы "в ей" оказались?

ВАРЯГИНА. Да как и вы в джигите. Пошла сначала налево, как мне профурсетка с вахты сказала, потом направо, потом в ее ткнулась. Слышу: крючок накинули, куда-то покатили. Смотрю: вы разговариваете... Да вы что думаете, я подслушивала? Как? Дырок-то для ушей нет! Для глаз есть. А для ушей - где? Да вы сами проверьте. Проверьте, проверьте! (Подсаживает Крупнова в скульптуру и запирает дверцу на крючок. Орлову, негромко.) Что он вам скажет - со всем соглашайтесь. А что делать - вам потом скажут. (Крупнову.) Ну, слышите? Михаил Кузьмич!

КРУПНОВ. Громче говорите!

ОРЛОВ. Кто скажет?

ВАРЯГИНА. Кто надо. (Выпускает Крупнова.) Убедились? (Орлову.) Если я сейчас туда пойду, я где - на площади окажусь или в городской канализации?

ОРЛОВ. Я вас провожу.

ВАРЯГИНА. Выберусь. Вам же потолковать надо. (Уходит.)

КРУПНОВ. Вы все поняли?

ОРЛОВ. Почти. Вы сказали: самоотвод. Но ведь нужны основания. Веские.

КРУПНОВ. Будут.

ОРЛОВ. Например, какие?

КРУПНОВ. Например, вы уезжаете на год на стажировку в Париж, в "Комедии франсез". Это можно устроить, по линии культурных обменов. С Ниной Яковлевной, конечно. И в связи с этим не сможете выполнять обязанности в совете народных депутатов. Основание?

ОРЛОВ. В Париж?! На целый год?!

КРУПНОВ. Трудно, конечно. У меня дочка третий год в Кембридже учится. Бедная девочка, так тоскует по родине, так тоскует!.. Не хотите в Париж? Можно устроить перевод в Москву. Мы об этом поговорим. Потом. Беря самоотвод, вы, естественно, призовете своих избирателей отдать голоса мне. По рукам?.. Что вас смущает?

ОРЛОВ. Об этом я и думаю... Что, в сущности, происходит? Вы пытаетесь купить мое доброе честное имя. Отчего же я не ощущаю высокого пафоса драмы? Да потому что, если по правде: имя не такое уж доброе, давно уже не слишком честное, да и приторговываю я им не первый десяток лет. Но, как только что выяснилось: продавал я его, оказывается, за гроши.

КРУПНОВ. И что из этого следует?

ОРЛОВ. Не знаю. Пока не знаю.

КРУПНОВ. Вот в чем я с Лениным не согласен - в отношении к интеллигентам. Не любил их Ильич. А я люблю. В них совесть еще осталась. Окажись сейчас на вашем месте кто-нибудь из этих, из новых, тот же Черный: мгновенно бы со мной по рукам, а еще через секунду продал бы, не моргнув глазом. Да я и сам на вашем месте сразу сказал бы "да".

ОРЛОВ. И тоже продали бы через секунду?

КРУПНОВ. Если бы этого потребовали интересы дела. Почему я хочу услышать от вас "да"? Да потому что, если вы и продадите меня, то не сразу, а после долгих мучительных колебаний. И на ваше "да" я могу рассчитывать хоть какое-то время. Небольшое. А мне большого и надо, мне и этого хватит. Итак, да?

ОРЛОВ. Могу я подумать?

КРУПНОВ. Конечно, можете. Минуты четыре. Время пошло.

Вновь появляется ВАРЯГИНА.

ВАРЯГИНА. Михаил Кузьмич, будете уходить - только не через главный ход. На площади битком, обстановка, как в очереди за водкой. (Орлову.) Ждут вашего выступления. Тут где-то выход через бройлерную. Покажите.

ОРЛОВ (Крупнову). Извините. (Уходит с Варягиной.)

Оставшись один, Крупнов подходит к режиссерскому столу. Наугад нажимает кнопку на пульте. Начинает двигаться сценический круг, вынося на авансцену бруствер из "Падения Берлина". Крупнов испуганно отдергивает руку. Круг останавливается. Крупнов осторожно нажимает другую кнопку. Сверху на сцену спускается штанкет. На нем, вцепившись руками в трос, сидит майор ПЫЖ. Он в форме, в черных очках. Крупнов поспешно прячется за ширму с джигитом.

ПЫЖ. Эй! (Снимает очки, осматривается.) Есть тут кто?

Снизу раздается стук. Пыж откидывает крышку люка, оттуда появляется ГУДЗЬ с неизменной черной папкой.

ГУДЗЬ. Я же говорил: надо было налево! Где Черный?

ПЫЖ. Он вбок пошел.

ГУДЗЬ. Вбок?! Там же трансформаторная подстанция!

Громовой треск короткого замыкания. Свет на мгновение гаснет. И когда вновь зажигается, посреди сценического круга оказывается ЧЕРНЫЙ. Он поправляет галстук, отряхивает с пиджака пылинки.

ЧЕРНЫЙ. Сцена?

ПЫЖ. Так точно.

ЧЕРНЫЙ. Ну, кто правильней всех шел?..

К брустверу выходит артист, исполняющий роль Сталина. Он в обоих сапогах, собран. Репетирует финал своего отрывка.

"СТАЛИН". "Ни шагу назад... Вперед... только вперед!.." (Помолчал, подумал. Вернулся в глубь сцены, снова - уже быстрее - вышел к брустверу.) "Вперед! Только вперед!.."

ПЫЖ. Извините. Не подскажете, где главный режиссер?

"СТАЛИН" (недовольный тем, что помешали творческому процессу). Сейчас будет. (Уходит.)

ЧЕРНЫЙ. Итак, что мы ему скажем?

Возвращается ОРЛОВ.

ЧЕРНЫЙ. Поздравляем, Андрей Андреевич! Успех, полный успех!

ПЫЖ. И кто бы мог подумать! Хотите посмотреть? (Разворачивает рулон с плакатом, показывает Орлову. На плакате надпись: "Коммунистов - под зад!" Заметив недоумение Орлова, спохватывается, переворачивает плакат. На обратной стороне: "Орлов, мы с вами!")

ОРЛОВ. Честно сказать... я тоже не ожидал.

ЧЕРНЫЙ. Против Крупнова сейчас любой идиот на ура пройдет.