— Обычные? — зацепился я за его слово. — А можно поподробнее?

Зацепился не только из-за любопытства, но и чтобы сменить тему, дать ему прийти в себя.

— Да, обычные, — сказал он, прекращая смеяться, — всем известно, что вне городов, особенно в диких углах и особых зонах, встречается всякое. Так всегда было, — уверенно заявил он.

— Всегда — это как давно?

— Ну… Давно, — не смог он точно ответить.

На это я лишь хмыкнул. Звучало как дешевый лозунг. Да и если монстры здесь давно, то это лишь доказывает мои слова.

— Может, ты выдаешь желаемое за действительное? — спросил меня мальчик Петя. — С какой-то особой техникой — то же самое. Мало ли, какие адепты есть в столице. У нас тут две сотни школ!

— Хорошо, ты прав, — улыбнулся я мягко. — Это всё шутка, чтобы ты отстал.

Из Пети словно стержень вынули. Наверное, вспомнил, что сам упрашивал меня рассказать. Вспомнил и те причины, по которым это делал. Допустил мысль, что шутка — вовсе не шутка и сейчас он ведет себя как минимум некрасиво, утверждая, что я то ли спятил, то ли лгу.

— Это ведь не весь рассказ, — заметил он.

— Тебе и этого хватило, — заметил я в ответ.

На что Петр окончательно сдулся. Ну да, совсем недавно бил себя кулаком в грудь, говорил, что готов стать частью чего-то большего, а в итоге скатился в банальную истерику.

— Прости, — сказал он. — Просто это звучит на самом деле дико. Я был готов поверить в то, что против нас играют другие князи или европейцы, но в то, что это какая-то сущность… В смысле не человек, так?

— Так. Нежить.

— Нежить?

— Мертвые. Монстры, как ты говоришь. Разумная нежить тоже есть. Некоторые не отличаются от людей. Петр, — посмотрел я ему в глаза, — я понимаю, что ты не готов. Я об этом предупреждал. Но от этого теперь никуда не деться. Не буду предлагать поверить мне на слово, но раз уж вызвался, то попрошу о помощи.

— Какой? — с опаской спросил он, отчего сразу же смутился.

— Простой. Мне нужна помощь того, кто образован и кое-что понимает в окружающем мире. Я вот ничего не знаю про войну триста лет назад, монстров, которые для тебя нормальные и особые зоны. А хотелось бы узнать, чтобы ещё лучше разобраться в происходящем. Помоги мне в этом.

— Выдать тебе книжки по истории? Так они там, — указал он на книжные полки, — бери, читай.

— У меня нет времени читать их все. По крайней мере, сейчас нет. Через три недели экзамен на младшего целителя. Поэтому и прошу о помощи тебя — ты станешь дополнительной парой рук, которая поможет сэкономить мне время. Что, поверь, крайне важно. К тому же ты и сам можешь поискать доказательства моих слов. Стоп, стоп, — остановил я его, — не надо меня сейчас заверять, что ты мне веришь и всякое такое. Хочешь помочь — займись делом. Если для тебя это слишком — просто забудь и живи дальше.

— Я помогу, — ответил он.

Но я видел по лицу, он никак не может поверить в сказанное. Да уж, да уж. Первый блин комом. Зато наглядно увидел, что если сейчас попытаюсь выйти на кого-то с силой и властью, то меня в лучшем случае поднимут на смех. В худшем — убьют.

Не думал, что это скажу, но, если сравнивать с Петром, Дарвин куда интереснее. Почему-то я уверен, что расскажи ему не урезанную, а полную версию событий, он молча кивнет и истерик закатывать не будет. Хотя бы в силу того, что на собственной шкуре ощутил то, о чем я говорил.

Внезапно раздался звонок. Петр вздрогнул.

— Ждешь кого? — спросил я.

— Нет, — качнул он головой.

— Тогда двери аккуратнее открывай, вдруг за мной пришли, — не удержался я от шутки.

Опять накатило это чувство, что глупостью занимаюсь. Трачу время на подростка, который напридумывал черт знает что и захотел почувствовать причастность к чему-то важному. Совершенно не представляя, что его ждет.

Он и правда к двери с опаской пошёл. Я — за ним. Шутки шутками, но жизнь у Петра показала, что заглядывают к нему крайне редко, поэтому кто знает. Вдруг по мою душу.

Петр открыл дверь. Уставился на темную фигуру в пальто, с маской на лице.

— Ты? — удивленно спросил Петр.

Точнее, это прозвучало как «Ты-ы-ы-ы?!», а удивление сменилось злостью.

— Дело есть, — услышал я голос Дарвина, — вижу, дело уже здесь. Я зайду? Не хочу, чтобы нас услышал кто.

Как говорят, помяни черта, он и появится.

— Петя, впусти его, пожалуйста, — попросил я.

— Нечего ему делать в моем доме, — раздраженно сказал он.

— Прискорбно это слышать, — без тени сожаления ответил Дарвин.