Я чувствовала сильную слабость. Хотелось спать. И вообще, мое состояние можно назвать невменяемым. Наверное, поэтому я никак не отреагировала на пришедших сущностей? Они приходили, уходили, и даже не обращали на меня внимание. Лишь одна постояла, позыркала белыми глазницами, да тоже исчезла. Ну да, чем я им интересна? Страха во мне нет, злости тоже, поэтому подпитаться нечем. Губы самовольно растянулись в улыбке. Почему-то это мельтешение сущей показалось мне забавным. Вот бы всегда на них так реагировать!

Глаза закрылись. И я не смогла их открыть. Чернота окружила меня. И не подозревала, что этот ритуал окажется гораздо серьезнее, чем «защиты», которые я часто делала, и возьмет больше энергии.

Почувствовав запах аммиака, я открыла глаза. Увидела ватку, а держал эту ватку Ник. Огляделась. Поняла, что мы все еще находимся в кладовке. И рядышком стоит пара сущностей, глядит на нас. Не обращая внимания на слабость, села и глянула на то место, где находился вольт. Теперь вместо него лежала кучка расплавленного и застывшего воска. Лучинка тоже сгорела.

– Рассказал все? – спросила я.

– Все, и даже больше.

Я вопросительно приподняла брови, обратив взор на напарника.

– Он рассказал даже то, как в детстве воровал у соседей яблоки.

Довольная улыбка расползлась по моему лицу. Теперь понятно, отчего я в обморок свалилась! Ритуал вышел очень хороший. И кто его создал? Я! Только вот энергии теперь нет от слова совсем, но ведь это ерунда, правда?

Через силу проползла к сожженному вольту, отскребла от железной тары, в какой он горел, воск и завернула его в мешок. Отдала Нику, наказав не открывать.

– Закопать сможешь в лесу? – спросила у него.

Он растерялся:

– В лесу? Закопать?

– Можешь в парке.

– Ну… ладно. Отпрошусь у начальства.

– Уж тебе он разрешит! Не хочет же Василий Павлович тут проходной двор для потусторонних сущностей устроить?

– А ты одна тут будешь?

– Сейчас полынью всех прогоним, и вернусь в наш кабинет, на свой диванчик. Не беспокойся за меня. Я сейчас в таком состоянии, что мне даже сущи не страшны. Настолько устала…

Достала из сумки скрутку полыни, подожгла и подымила ею. Сущности как миленькие смылись в неизвестном направлении. А я завалилась на пол, чувствуя, как пот стекает по лбу. Как же это все тяжело! Глаза так и норовили закрыться.

– Ты чего? – обеспокоенно спросил Никита.

– Того. Говорю же, энергии моей каюк. Кончилась!

– Может, встанешь?

– Не могу…

– Встань, мне тебя так подхватить удобнее будет.

Я с любопытством приоткрыла один глаз:

– Подхватить?

– Отнесу тебя в кабинет.

– Ой, не надо. Позориться еще. Я ведьма или кто! Согласна только на буксир.

Ник не понял, что я имею ввиду.

– Ну, я встаю, наваливаюсь на тебя, и ты меня тащишь. Согласен?

От напарника послышался тяжкий вдох:

– А куда мне деваться?

Я постаралась кивнуть, но лежа не вышло. Действительно, деваться ему некуда. Поднялась на ноги с его помощью, и мы побрели, побрели по коридору. Я мысленно радовалась, что вешу всего сорок шесть, а не как хотела бабушка, и Нику было не так тяжело. Но он все равно пыхтел как паровоз. Мне захотелось извиниться, но благоразумно не стала. И работа у него такая, и вину мне испытывать не за что. Да и благодарность всегда лучше извинений в такой ситуации.

Под взглядом «щенка», начальника и еще пары человек из нашего отдела Ник сгрузил меня на диван. Я почувствовала, как мышцы неприятно ноют, словно я вчера пробежала десять километров не только ногами, но и руками. Ужас… Неужто такое состояние меня ждет после каждого более-менее серьезного ритуала? Я же сделала все правильно! Никаких ошибок! И Таро мне об этом сообщило.

«Хоть чакры и все открыты, энергия моя еще небольшая, слабенькая, и пропускать сквозь себя я ее не умею», – ответил мне внутренний голос.

Я недовольно что-то промычала и буркнула стоящему над душой Нику:

– Иди, закапывай!

– Точно! – хлопнул он себя по лбу и обратился к подполковнику: – Василий Павлович, можно отлучиться? Нужно купить лопату и закопать… что это?

– Магические отработки, – пояснила я. – Если их тут оставить – беда будет!

– Какая? – тут же активизировался «щенок».

– Большая! – отрезала я.

А Василий Павлович отпустил Ника. Я же погрузилась в сон под недовольные бурчания Алексея. Нет, ну что за человек! Видит же, в каком я состоянии, и все равно недоволен! Любой бы на моем месте ему по морде надавал за вопли, а я… ну а что я? Я ведьма! И понимаю, что все от узости его сознания. Не видит он, что я не просто ЛЕЖУ и ОТДЫХАЮ на диване, а мне за это платят. Обделили его высшие силы зрением, что поделать?

Снился мне медосмотр. Поэтому при пробуждении я сморщилась как от маслин (ненавижу их). А ведь успела позабыть про него и расслабиться… Чтоб его так и разэтак!