Семь минут просмотра мне хватило, чтобы понять: валить действительно надо всех. Более двух десятков видео, в которых постоянно фигурировали четверо-пятеро разных игроков и несколько изнеможденных девушек. Женщины, как я понял, больше недели не держались.

Проверил видеокамеры: память забита, видео те же. Теперь понятно, почему этот извращенец снимал всё на телефон.

Сконцентрировался на интерфейсе. Бар маны заметно просел, так что сейчас ничего особого сделать не получится, но ничего… Подожду…

Сегодня ночью обнулится очень много игроков. И я не ограничусь только личными врагами. Лика как-то назвала меня психопатом. Буду соответствовать.

— А ну, мясо, выметайся на улицу! — с издевательскими нотками в голосе загоготал плюгавенький мужичок. Его ладонь гулко стукнула по округлому заду подтянутой девицы. Её лицо, превращенное в сплошной синяк, выражало полнейшее смирение. — Ох, какая упругая! Сегодня ночью…

— Эй, Алдияр, не трогай моё имущество! — прошипел боец, демонстративно материализуя здоровенный меч. Человек, явно красуясь перед теми, кого назвали мясом, сделал пару рубящих выпадов.

— Ты че понтуешь? Я тоже так могу, — сказал Алдияр. Рядом с ним воплотилось два лезвия, которые зависли в воздухе, а после начали летать вокруг мечника, проносясь от него в считанных сантиметрах.

Рассмотрел оружие — ничем не примечательный хлам. Ещё и прочность хромает. Несколько боев — и придется заказывать новое. Такими железяками они будут долбить мою кирасу паладина до китайской Пасхи. Хотя нет: я назвал несуществующую дату, а этим людям осталось топтать землю лишь до ближайшей ночи. Уж слишком знакомые рожи. Следующего рассвета они точно не увидят.

Я сидел на крыше дома и наблюдал за происходящим. Через минуту должны начаться новые игровые сутки. Уже доносился скрежет разрываемого пространства. Облака меняли цвет, наливаясь розово-фиолетовыми оттенками. Повсюду собирался легкий туман, оплетающий мир, будто невесомая паутина.

Вспомнил, как впервые увидел эту погодную аномалию. Тогда я был бомжом-инвалидом, который решил выехать в люди, чтобы пополнить продовольственные запасы. Полноценно не успел удивиться, так как водитель, не справившийся с управлением фуры, влетел в мою «Ниву», превратив её в груду бесполезного металла. Я же, в свою очередь, прямым рейсом отправился к артефакту фиксации. В то время это было сродни чуду. Сейчас же сверкающие в небе молнии, необычный гул и появляющиеся порталы не вызывают и малейшего удивления. Всё это превратилось в обыденность, будто рассвет, прилив на море или появление травы по весне.

Говорят, человек ко всему привыкает. Даже я, бывший офисный планктон, который не знал чувства голода, горечи утрат, ощущения настоящей ответственности, и то сумел адаптироваться. А ведь всю прошлую жизнь мои страхи касались только школы (двойка за контрольную), института (исключение) или работы (увольнение). Даже смешно…

И всё же есть вещь, с которой, как мне кажется, я никогда не смогу смириться. Уж не знаю, влияние ли это образования, перенятые взгляды родителей или вбитые с детства нормы морали, но я физически не могу принять то отношение к людям, которое видел перед собой, когда обходил окрестности в поисках информации. Для неинициализированных подходило одно слово — рабы. Навесь на них ошейники, выжги на предплечьях клейма, повесь бирку с номером — ничего не поменяется.

Взглянул на Алдияра — руки непроизвольно сжались в кулаки. Сделал пару глубоких вдохов, пытаясь унять накатившую злость. После просмотра видео с камер Зенги-Бабы во мне клокотала ярость. При этом сознание оставалось полностью холодным, будто я наблюдал не отвратную картину, а смотрел простой фильм. Обманчивое чувство… Попадись мне в тот момент хоть кто-нибудь из этих мразей, от рациональности и расчетливости не осталось бы и следа.

Я разворачивал файлы и вглядывался в лица ублюдков, насилующих безвольных женщин. В блокноте делал разного рода пометки, которые ассоциативно позволяли фиксировать этих людей: пятиконечный шрам на лбу, поросячие глазки, массивный искривленный подбородок и прочее.

На память я никогда не жаловался, а система, хоть и незначительно, но всё же усилила способность запоминать объекты. Жаль только, через экран не отображались прозвища, но и с имеющимся материалом можно работать.

Сперва я хотел знаться только адептами порядка. Задание, за невыполнение которого меня ждало обнуление, висело надо мной дамокловым мечом. Но один из отрывков видео заставил меня передумать.

Тот, кого назвали Алдияром, не рассчитал силы и задушил черноволосую девушку. На него хоть и наорали, но без излишнего рвения. Обычное же дело… Затем заставили убрать тело, которое он отволок за волосы, и приказали привести новую жертву: как раз ту женщину, с которой я столкнулся перед входом в дом.

Когда выбрался из комнаты, в очередной раз приказал молчать о моем визите. Проверил состояние паренька, которому перебили грудную клетку. Без профессиональной хирургической помощи жить ему оставалось считанные дни. Удостоверившись, что меня услышали, вышел на улицу.

Человек с именем Зенги-Баба несколько раз попадал в кадр. Он направлял камеру на себя и отвешивал едкие комментарии, после чего каждый раз противно хихикал, будто школьник, совершивший пакость. До начала следующего дня оставалось не так много времени, так что я применил на нём суточную способность поиска игрока — всё равно скоро откат. Как оказалось, я уже видел эту мразь, когда осматривал бойцов, охранявших поле с артфиксами. Я пробежался по территории, и там же нарисовались и несколько других примечательных насильников. Обнулю… Всех… Без малейшей жалости…