— Хорошо, — согласился он. — Ответь мне, моя русалка, что я должен сделать, чтобы ты выбрала меня?

— Что? — Было бы здорово, если бы я не пищала и не дышала слишком часто. — Это твой вопрос?

— Ответишь честно, и я отвечу честно на твой вопрос.

— А если скажу «ничего», это сойдет?

— Для того этот вопрос я и задал тебе, — Мар продолжал улыбаться, а я всё собиралась с силами, чтобы уже отнять его руки от своей талию.

Ну, давай же! Соберись, тряпка!

— Ладно, — во рту пересохло, сердце стучало в висках, я уже едва ли контролировала себя. Как он это делает? То есть… ладно, проехали. — Что ты должен сделать, чтобы я выбрала тебя? Как кого?

— Если ты выберешь меня, то всего целиком, — пошутил он.

Я нервно хихикнула, потом поняла, как это позорно звучало, и чуть отвернулась. Отпусти меня… пожалуйста… ну, прочитай мои мысли. Нет, да?

— Что же… — как думать головой, когда он тут меня держит? — Пожалуй… если… (глубокий вздох. Рассудок, вернись, пожалуйста! Очень нужно!). Думаю, продолжать. (Ой, зря. Зря-зря-зря-зря). Не останавливаться. Добиваться. Но не с помощью Принцессы. Как это было в нашу первую встречу. Вторую.

— Только мы вдвоём, — понял Мар, снова улыбаясь, наслаждаясь.

Ох, опасно.

— Ну, а ты? Теперь твоя очередь. Ты обещал. Надеюсь, ты держишь обещания?

— Конечно, — заверил Мар. — Чего я хочу от тебя? (Он снова у моего уха, но я не ожидала, что пальцами он коснется моего подбородка и развернет к своим губам… ух, аж голова закружилась). Я хочу… (он медлил намеренно, растягивал удовольствие и мои муки) чтобы настал день, когда ты придешь ко мне… сама. И останешься.

Он замолчал, так близко к моим губам, что невыносимо. Но какой-то зачаток разума всё-таки присутствует, поэтому…

— А потом? — Спрашиваю полушепотом, выдыхая ему в губы.

— Потом? — Мар снова улыбается, и я вдруг понимаю, что для него это слишком хорошо продуманная игра. — Разве «потом» уже важно?

Всё моё возбуждение вмиг унимается. Я успокаиваю дыхание глубоким вздохом, только сейчас замечая: несмотря на всю ту близость и очевидные реакции, Мар был по большей степени спокоен. Уверен в себе. Как если бы проделывал свои фокусы множество раз до меня.

И проделает их множество раз после.

Стало горько, я резко ударила его по руке и отстранилась. Мар не возражал, только улыбка стала меньше.

— Вот поэтому, — я отвернулась, снова глядя на сцену, собираясь с силами. — Поэтому я никогда к тебе не приду.

— Ты в этом уверена? — Теперь его самодовольство меня раздражало.

— Можешь играться с Принцессой, сколько хочешь, — еще один глубокий, но горький вздох. — Но я в твоих играх больше не участвую.

— А если она тебя попросит? — Мар сдаваться не привык.

— Не попросит. Я дам ей повод. Знаешь, ты жесток.

— Знаю, — не стал спорить Мар, пожалуй, впервые за весь наш долгий разговор, ответив честно, почти как равной.

— Тебя это забавляет? Играть со мной? Приручать?

— Немножко, — беспощадное признание, учитывая, как я была близка к провалу. — Но ведь тебе тоже это нравится.

— Ты так хорошо разбираешься в чужих желаниях, но знаешь ли ты, чего хочешь сам?

— Знаю.

— Ты уверен? Знаешь, ты прав, Даэль и я… между нами было много страсти. Возможно, это не любовь. И, наверное, у меня к нему привязанность. Но влюбилась в него по-настоящему я в тот день, когда мы оказались в гроте, выброшенные ледяной рекой. Нам пришлось раздеться и греть друг друга своими телами под слабыми лучами солнца, проникающими внутрь. Он поцеловал меня тогда впервые. Я была удивлена, но… знаешь, что я вдруг поняла сейчас? Я влюбилась в то желание, с которым он хотел меня. Это было первым настоящим. Но не моим.

— Ты влюбилась не в него, — понял Мар, я подтверждающе качнула головой.

— Может быть, позже, — призналась я. — Сложно ответить однозначно, что такое любовь. Но… (теперь мне хватило смелости обернуться и посмотреть на Мара. К собственному удивлению, смущения я не испытала), если слишком долго угадываешь чужие желания, забываешь о том, как это, иметь свои. Думаю, в этом дело. Ты увлекся своей игрой слишком сильно. И потерял в ней себя.

Свет на сцене внезапно погас, я воспользовалась этим и выскользнула из портьеры, быстро сбежав подальше, оставив Мара одного. Конец первого действия.

Не могу сказать, что я ушла победительницей, как раз наоборот. Но Мар был прав, мне это нравилось, хоть самой себе я должна была в этом признаться. Кому бы не понравилось? Но ведь и я была права. Он угадывал мои желания. Но уже без былого запала. Он делал это слишком долго. Задела ли я его? Очень надеюсь. Не только же мне терпеть каждый раз поражение.

Может быть, он и давно играет, но свежий взгляд не затуманен стереотипами пережитого опыта. Ему важно было меня заполучить и всё. Что же, по крайней мере, теперь я знаю, чего я больше никогда не сделаю.