— Прощайте.

Они направились к лифту, но, когда трое мужчин вошли в него, Сара остановилась.

— Я вас догоню, — сказала она.

Когда двери лифта закрылись, девушка побежала обратно к квартире. Ей открыла дверь Мэри.

— Где судья Найт?

— Пошла в спальню. А что?

Сара пробежала мимо нее и ворвалась в спальню. Сидевшая на кровати Элизабет подняла голову и посмотрела на своего бывшего клерка. Рука судьи была сжата в кулак; бутылочка от лекарства валялась на полу.

— Элизабет, так нельзя решать проблемы.

— Решать проблемы? — истерически ответила та. — Моя жизнь только что вышла за дверь в наручниках.

— За дверь вышел Джордан Найт. Но судья Элизабет Найт рядом со мной. Та самая судья Найт, которая поведет Верховный суд в следующее столетие.

— Сара… — По лицу Элизабет катились слезы.

— Это пожизненная должность. А вам осталось жить очень много. — Сара стиснула ее руку. — Я бы хотела помочь вам с вашей работой, очень важной работой… Если вы возьмете меня обратно.

Сара положила руку на дрожащие плечи судьи.

— Не знаю, сумею ли я… пережить это.

— Я уверена, что сможете. И вы не останетесь в одиночестве. Я обещаю.

Элизабет сжала плечо девушки.

— Ты останешься со мной сегодня вечером?

— Я буду с вами столько, сколько вы захотите.

Из-за того, что Джош Хармс был награжден Серебряной звездой, Пурпурным сердцем и медалью за выдающиеся заслуги, он имел право на погребение с особыми почестями — самыми высокими из всех, которые возможны для служившего в армии — на Арлингтонском национальном кладбище. Однако представитель вооруженных сил, который обсуждал с Руфусом похороны, намеревался его отговорить.

— Он получил ранение, спас группу солдат из своей роты, получил множество медалей, — сказал Руфус, глядя на грудь офицера, украшенную всего одним рядом медалей. — Намного больше, чем вы.

Тот поджал губы.

— У вашего брата не самый безупречный послужной список, и у него не раз возникали проблемы с вышестоящими офицерами. Насколько мне известно, он не испытывал ни малейшего почтения к организации, которую представлял.

— Вы хотите сказать, что похоронить его здесь, вместе с генералами, будет проявлением неуважения?

— На кладбище осталось мало мест. Я думаю, будет достойным жестом сохранить их для солдат, которые с гордостью носили форму, — больше я ничего не хочу сказать.

— Несмотря на то, что он это заслужил? — спросил Руфус.

— Я не оспариваю его заслуг. Но не думаю, что ваш брат хотел, чтобы его похоронили здесь.

— Полагаю, он потратит вечность на то, чтобы рассказать мертвым генералам все, что он о них думает.

— Ну, что-то в таком роде, — сухо сказал офицер. — Значит, мы договорились? Вы похороните его в другом месте?

Руфус посмотрел на него.

— Я принял решение.

В прохладный и ясный октябрьский день бывшего сержанта Джошуа Хармса из армии США похоронили на Арлингтонском национальном кладбище. Если смотреть со стороны, то земля здесь так густо покрыта белыми крестами, что возникает ощущение, будто выпал ранний снег. Когда почетный караул произвел салют и горнист дал отбой, простой гроб стал опускаться в землю. Руфус и один из сыновей Джоша получили флаг, сложенный треугольником, из рук печального и почтительного офицера. Рядом стояли Фиске, Сара, Маккенна и Чандлер.

Позднее Руфус помолился над могилой брата, думая о похороненных тут людях, почти все из которых погибли во время войн. На Арлингтонском кладбище покоились мужчины и женщины, хотя исторически именно мужчины являлись зачинщиками и участниками вооруженных конфликтов. Для тех, кто вел свою историю от Книги Бытия, как Руфус, люди, нашедшие здесь свой последний приют, могли возложить ответственность за все войны на человека по имени Каин, нанесшего своему брату Авелю смертельный удар.

Когда Руфус закончил молитву, разговор с Богом и братом, он поднялся с колен и положил руку на плечо племянника, которого не видел до сегодняшнего дня. В сердце Руфуса царила печаль, но его дух воспарил. Он знал, что брат переселился в лучшее место. И до тех пор, пока Руфус жив, Джош Хармс никогда не будет забыт. А когда Руфус уйдет, чтобы воссоединиться с Богом, он сможет снова обнять брата.

Два дня спустя Майкла Фиске похоронили на частном кладбище на окраине Ричмонда. На погребальную церемонию пришло много людей, в том числе и все судьи Верховного суда Соединенных Штатов. Эд Фиске, в старом костюме и с тщательно причесанными волосами, смущенно стоял со своим уцелевшим сыном и принимал соболезнования судей, а также представителей вирджинской политической элиты.

Гарольд Рэмси задержался рядом с отцом Майкла, а потом обратился к его брату: