Шаги, которые сейчас раздавались за ее спиной, были особенными — те же звуки она слышала из окна, когда убийца убегал после неудачного покушения на нее в гостинице. Тогда Мишель ошиблась — неритмичность бега объяснялась не тем, что человек был ранен, а артритом поврежденных коленей. И теперь убийца бежал за ней!

Она рванулась в сторону и прыгнула за поваленное дерево в ту самую секунду, когда прогремел выстрел из дробовика и картечь попала в место, где только что была Мишель. Она перевернулась и, вытащив пистолет, открыла ответный огонь.

Паркс выругался, что промахнулся, и, упав на землю, чтобы укрыться от пуль, снова выстрелил.

— Черт! Жаль, что не попал: для тебя бы уже все закончилось!

— Ублюдок! — крикнула в ответ Мишель, лихорадочно озираясь: она не знала, был ли Паркс один и есть ли у нее путь отхода. Она дважды нажала на спуск, и пули попали в большой камень, за которым укрылся пристав.

Он ответил двумя выстрелами и, заметив, что не попал, произнес:

— Извини, но у меня не было выбора.

Она перевела взгляд на густой лес, росший позади нее, и прикинула, сможет ли до него добраться живой.

— Спасибо, что хотя бы извинился. Теперь мне намного лучше. Что, Служба судебных исполнителей мало платит?

— Мало, но дело не в этом. Еще будучи полицейским в округе Колумбия, я совершил большую ошибку, и теперь настало время платить по счетам.

— Может, расскажешь об этом, прежде чем убить? — Мишель хотела спровоцировать его на продолжение разговора, надеясь за минуту-другую собраться с мыслями и найти выход.

— Тебе о чем-нибудь говорит тысяча девятьсот семьдесят четвертый год?

— Протест против Никсона? — Мишель напрягла память и сообразила: — Ты был полицейским в округе Колумбия и арестовал Арнольда Рамсея!

Паркс промолчал.

— Но он был невиновен и никого не убивал… — И вдруг ее озарило: — Именно ты убил солдата Национальной гвардии и повесил убийство на Рамсея. И сделал это за деньги!

— Тогда было сумасшедшее время. Думаю, что в те годы и я был немного сумасшедшим. Да, мне за это заплатили, но, как выяснилось, я сильно продешевил.

— И тот, на кого ты тогда работал, теперь шантажирует тебя и заставляет плясать под его дудку?

— Я уже говорил, что это дорого мне стоило. На убийство нет срока давности, Мишель.

Теперь Мишель его уже не слушала. Ей пришло в голову, что Паркс использует ту же тактику, что и она: отвлекает ее разговором, а сообщники в это время заходят с флангов. Мишель стала вспоминать, какой марки у Паркса дробовик. Совершенно точно — пятизарядный «ремингтон»! Причем пристав уже сделал четыре выстрела.

— Мишель, ты еще там?

Она выпустила три пули в его сторону и получила выстрел в ответ. Мишель тут же вскочила на ноги и бросилась к лесу.

Паркс начал перезаряжать дробовик, не переставая ругаться. Когда он наконец закончил, Мишель оказалась уже слишком далеко и достать ее картечью было нереально. Тогда Паркс по переговорному устройству и дал какую-то команду.

Увидев это, Мишель метнулась влево и бросилась на землю за упавшим деревом, в которое с глухим стуком вошла пуля.

Человек, которого она приняла за полицейского снайпера, теперь тоже охотился за ней. Мишель выстрелила несколько раз в его сторону и отползла ярдов на десять вбок, после чего снова вскочила на ноги и пустилась бежать.

Как, черт возьми, она могла оказаться такой слепой?!

Пуля сорвала ветку у нее над головой, и Мишель снова упала на живот. Жадно хватая ртом воздух, она прикинула возможные варианты. Их оказалось не много, и все они заканчивались ее смертью. Мишель легко выследят, прочесав квадрат за квадратом, и помешать этому она была не в силах.

Стоп: телефон! Мишель потянулась за ним и с ужасом обнаружила, что потеряла его. Должно быть, на бегу он отстегнулся от пояса. Теперь у нее нет связи, а по пятам идут убийцы. Да, положение, в котором она оказалась, было намного хуже самых ужасных ночных кошмаров, пугавших ее в детстве.

Мишель послала еще несколько пуль в ту сторону, где, по ее мнению, находились преследователи, затем вскочила на ноги и бросилась бежать изо всех сил. На небе светила полная луна, что было одновременно и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что она могла видеть, куда бежит, а плохо, потому это же видели и убийцы.

Мишель вырвалась из полосы деревьев и успела затормозить как раз вовремя: перед ней оказался обрыв, под которым шумела река. Еще один шаг, и она сорвалась бы вниз с большой высоты. Но Паркс и его сообщник были уже совсем близко. Через несколько секунд они выйдут из леса, и она окажется отличной мишенью. У них дробовик и снайперская винтовка, и преследователи легко подстрелят Мишель с дистанции, она же из своего пистолета их не достанет. Мишель посмотрела с обрыва вниз. Прыгать с большой высоты в стремительный поток воды было очевидным самоубийством. А если попробовать другой вариант?