— Если вы думаете, что у него патологическая страсть к «колесам», то вам самой надо лечиться.

— Я ничего такого не думаю. Мне важно это знать на тот случай, если придется прописывать ему какие-нибудь таблетки. Некоторые комбинации препаратов могут быть опасны для здоровья.

Но Романо на это не купился.

— А почему вы сами его об этом не спросите?

— Я полагаю, вы знаете, что люди далеко не всегда говорят врачам правду. Особенно врачам такой специальности, как у меня. Я же просто хочу убедиться, что у Веба нет с этим проблем.

Романо бросил взгляд на Веба, чтобы удостовериться, что он все еще находится в состоянии гипнотического сна. Потом он повернулся к Клер и заговорил, хотя каждое слово, казалось, давалось ему с большим трудом:

— Я видел у него позавчера бутылочку, которая напоминала флакон для лекарств. Но вы не должны забывать, в каком он сейчас состоянии. Вполне возможно, таблетка-другая только пойдет ему на пользу. Но Бюро относится к таким вещам очень строго. Поэтому ребятам приходится самим заботиться друг о друге. — Посмотрев на спящего Веба, он добавил: — Он — один из самых лучших парней, которые когда-либо служили в ПОЗ.

— Он тоже о вас очень высокого мнения.

— Я догадываюсь об этом.

С этими словами Романо вышел из комнаты. Клер подошла к окну и некоторое время наблюдала, как он переходил дорогу и углублялся в лес. Неудобно как-то получилась, подумала Клер. Должно быть, он теперь считает себя чуть ли не предателем. Но ничего, когда-нибудь он поймет, что поступил правильно и его признание не принесло Вебу никакого вреда.

Усевшись радом с Вебом, она заговорила очень медленно — так, чтобы он мог слышать и воспринимать каждое ее слово. В ее силах было сделать так, чтобы Веб, выйдя из гипнотического состояния, вспомнил все, что видел в этом своеобразном полусне-полуяви. Но это было бы для него слишком тяжелой травмой. Поэтому она решила ограничиться так называемым постгипнотическим заданием. В соответствии с инструкцией, данной ему Клер, после пробуждения Веб должен был помнить только то, что помогло бы ему жить дальше и справляться со своей работой. То есть почти ничего. Пока что он не был готов вернуться к тому трагическому событию, которое изменило всю его жизнь. Закончив инструктаж, она, продолжая говорить мягко и размеренно, предложила пациенту медленным шагом подняться вверх по эскалатору — другими словами, вернуться в свое привычное состояние. Пока он проходил обратный путь, она собиралась с силами, чтобы встретить его пробуждение во всеоружии и твердо посмотреть ему в глаза.

Очнувшись, Веб обвел взглядом комнату, после чего сосредоточил внимание на Клер. Улыбнувшись, он спросил:

— Ну, как прошел сеанс? Вам удалось узнать что-нибудь путное?

— Прежде чем я отвечу на ваш вопрос, ответьте на мой. — Собравшись с духом, она выпалила: — Скажите, вы принимаете какие-нибудь медицинские препараты?

Он прищурился и холодно на нее посмотрел:

— По-моему, вы уже меня об этом спрашивали, не так ли?

— Я спрашиваю вас об этом сейчас.

— Почему?

— Вы упоминали о вуду — считали, что временный паралич у вас могло вызвать колдовство. Позвольте мне предложить другое объяснение: паралич был реакцией вашего организма на бесконтрольный прием сильнодействующих медицинских препаратов.

— Я не принимал никаких лекарств перед тем, как отправиться в ту аллею, Клер. Я бы никогда не позволил себе такого.

— Комбинации препаратов иногда способны творить с людьми странные вещи, — ответила Клер. — Все зависит от того, что вы принимали. Иногда негативный эффект может проявиться и после того, как вы перестали принимать таблетки. — Немного помолчав, она добавила: — Чрезвычайно важно, чтобы вы не лукавили, отвечая на этот вопрос, Веб. Если вы, конечно, и в самом деле хотите узнать правду.

Некоторое время они смотрели друг на друга в упор, потом Веб поднялся с кресла и отправился в ванную. Через минуту он вернулся и протянул Клер небольшой флакон с таблетками. Потом он снова уселся в кресло и молчал все время, пока Клер исследовала содержимое флакона.

— Поскольку вы возите эти пилюли с собой, могу ли я высказать предположение, что вы принимаете их довольно часто?

— Я на работе, Клер. Поэтому никаких таблеток. Я употребляю их только тогда, когда меня мучают бессонница и боль от старых ран.

— Зачем в таком случае вы их с собой возите?

— Это меня успокаивает. Вы же психиатр, Клер, и должны понимать такие вещи.

Клер посмотрела на лежащие россыпью таблетки. Все они были разные. Некоторые из них были знакомы Клер, другие — нет. Взяв одну из пилюль, Клер спросила:

— Откуда вы это взяли?

— А что? — Он с подозрением на нее посмотрел. — Вредная таблетка попалась?

— Вполне возможно. Скажите, это прописал вам О'Бэннон? — спросила она с сомнением в голосе.

— Может, и он. Хотя мне кажется, я давно уже слопал то, что он мне прописывал.

— Но если не О'Бэннон — тогда кто же?

Веб смутился.

— Видите ли, когда я лежал с ранением в госпитале, у меня отобрали болеутоляющее, поскольку решили, что я начал к нему привыкать. После этого меня в течение года мучила бессонница. У некоторых парней из ПОЗ те же проблемы. Наркотики я, конечно, не принимал, но, с другой стороны, не может же человек вечно обходиться без сна. Так что ребята вошли в мое положение и годами снабжали меня разными таблетками, которые я собирал и прятал во флакончик. Когда мне требовалось выспаться, я вытряхивал на ладонь первую попавшуюся и принимал. Так что эта пилюля могла достаться мне от кого-нибудь из наших. Да так ли уж все это важно в самом деле?