— Я звонил на все ближайшие железнодорожные станции и в аэропорт Атланты, но ответа до сих пор нет. Однако я никак не полагал, что эта девчонка отправится в Нью-Йорк. Я не разослал на нее ориентировку, поскольку не думал, что она сможет покинуть пределы округа, не говоря уж о том, чтобы уехать из штата. Я хочу сказать, у нее ведь даже нет машины! И она с маленьким ребенком и все такое… Я был уверен в том, что она просто рванула домой к одной из своих подруг.

— Ну, похоже, она обыграла тебя по всем статьям. — Дорис указала на Лу-Энн на экране телевизора. — Что бы ты ни говорил, а такую красотку ни с кем не спутаешь.

— Ну, мать, — сказал жене Уэймер, — у нас в нашей глуши нет ресурсов ФБР. Фредди заболел, и у меня в распоряжении осталось всего два помощника. А у полиции штата по горло своих забот, они никого не смогли выделить. — Он взял телефон.

— Ты полагаешь, Лу-Энн убила Дуэйна и того другого типа? — с тревогой посмотрела на него Дорис.

Приложив трубку к уху, Уэймер пожал плечами.

— Лу-Энн смогла бы задать хорошую трепку большинству мужчин, каких я знаю. И уж Дуэйну — точно, черт побери. Но вот второй тип был настоящим битком, вес почти триста фунтов. — Он начал нажимать кнопки. — Впрочем, Лу-Энн могла подкрасться к нему сзади и огреть телефоном по голове… Ей тоже досталось. В тот день многие видели ее с пластырем на лице.

— За всем этим стоят наркотики, точняк, — сказала Дорис. — Подумать только, бедная малышка жила в этом фургоне рядом с наркотиками!

— Знаю, — кивнул Уэймер.

— Готова поспорить, головой всего этого была Лу-Энн. В уме ей не откажешь, это всем известно. И она всегда считала себя выше нас. Пыталась это скрывать, но мы-то всё видели. Она была здесь чужая, стремилась вырваться отсюда, но у нее не было средств. Деньги от продажи наркотиков — вот что она придумала, Рой, помяни мое слово.

— Я тебя услышал, мать. Вот только теперь ей больше не нужно торговать наркотиками. — Он выразительно кивнул в сторону телевизора.

— Ты лучше поторопись, пока она никуда не смылась.

— Я свяжусь с полицией Нью-Йорка, чтобы ее немедленно задержали.

— Ты думаешь, на это пойдут?

— Мать, Лу-Энн Тайлер подозревается в совершении двух убийств, — важным тоном произнес Уэймер. — Даже если не сделала ничего плохого, она будет проходить по делу в качестве свидетеля.

— Да, но ты думаешь, этим янки в Нью-Йорке есть до этого какое-нибудь дело? Ха!

Сомневаясь в добродетелях своих северных сограждан, Дорис презрительно фыркнула, но тут же оживилась надеждой:

— Послушай, если ее осудят, она ведь должна будет вернуть выигрыш? — Женщина посмотрела на экран телевизора, на улыбающееся лицо Лу-Энн, гадая, не следует ли ей сходить к мусорному баку и собрать куски разорванных билетов. — В тюрьме ей деньги точно не понадобятся, блин!

Шериф Уэймер ничего не ответил. Он пытался связаться с управлением полиции Нью-Йорка.

Лу-Энн держала большой символический чек, махала рукой, улыбалась толпе и отвечала на град вопросов, который сыпался на нее из всех уголков просторного зала. Ее лицо разнеслось по всем Соединенным Штатам и дальше по всему миру.

Есть ли у нее какие-нибудь конкретные планы насчет того, как распорядиться деньгами? Если есть, то какие?

— Вы всё узнаете, — ответила Лу-Энн. — Вы всё увидите, но вам придется немного подождать.

Были и предсказуемые глупые вопросы вроде: «Вы счастливы?»

— Невероятно, — ответила она. — Вы даже представить себе не можете, как.

— Вы будете хранить их в одном месте?

— Вряд ли, если только речь не идет об очень-очень большом месте.

— Вы поможете своим родственникам?

— Я буду помогать всем, кто мне дорог.

Трижды мужчины просили ее руки. Каждому поклоннику Лу-Энн отвечала по-разному, с вежливым юмором, но итог был неизменно один и тот же: «Нет». Чарли внутренне кипел, выслушивая весь этот вздор; затем, взглянув на часы, он быстро покинул зал.

Еще вопросы, еще фотографии, еще улыбки и смех… Наконец пресс-конференция завершилась, и Лу-Энн проводили со сцены. Вернувшись в гримерную, она быстро переоделась в джинсы и блузку, смыла с лица всю косметику, спрятала длинные волосы под ковбойской шляпой, подхватила Лизу и посмотрела на часы. Прошло чуть больше двадцати минут с тех пор, как ее представили всему миру как новую победительницу в лотерее. Несомненно, шериф Рикерсвилла уже связался с полицией Нью-Йорка. Весь родной городок Лу-Энн с религиозным пиететом следил за розыгрышем Национальной лотереи, и шериф Рой Уэймер в том числе. Теперь нужно будет действовать очень быстро.