Лу-Энн застыла на мгновение, затем медленно, дюйм за дюймом снова опустилась на стул.

— Очень мудрое решение, Лу-Энн.

— Я не смогу заплатить вам половину.

Его лицо потемнело.

— Не будьте жадной, леди!

— Дело совсем в другом. Я заплачу вам, просто не знаю сколько, но это все равно будет много. Достаточно, чтобы вы сделали все, что только угодно, черт побери.

— Не понимаю… — начал было он.

— Вы не должны ничего понимать, — перебила его Лу-Энн, воспользовавшись словами Джексона. — Но если я поступлю так, я хочу, чтобы вы ответили на один вопрос, и мне нужна правда, — иначе вы можете звать полицию, мне все равно.

— Что за вопрос? — Мужчина с опаской посмотрел на нее.

Лу-Энн склонилась над столом, ее голос прозвучал тихо, но отчетливо:

— Что вы делали в фургоне? Вы ведь не просто проходили мимо, я уверена в этом так же, как в том, что сейчас сижу здесь.

— Послушай, какая разница, почему я оказался там? — небрежно махнул рукой он.

Рука Лу-Энн стремительно метнулась вперед, подобно гремучей змее, хватающей добычу, и стиснула ему запястье. Мужчина поморщился, не ожидая от нее такой силы. Каким бы крупным и сильным он ни был, ему пришлось бы очень постараться, чтобы освободиться от этой хватки.

— Я сказала, что мне нужен ответ, и пусть он лучше окажется правильным.

— Я зарабатываю на жизнь… — Улыбнувшись, он поправился: — Я зарабатывал на жизнь, решая для других их маленькие проблемы.

Лу-Энн продолжала сжимать его запястье.

— Какие проблемы? Это как-то связано с наркотиками, которыми торговал Дуэйн?

Романелло покачал головой:

— О наркотиках я ничего не знал. Дуэйн уже был мертв. Быть может, он обманывал поставщика, быть может, забирал себе лишнее… Одним словом, тот тип его прирезал. Кто знает правду? Кому какое дело?

— Что произошло с другим типом?

— Это ведь ты треснула его по голове, разве не так? Как я упомянул в записке, мертв дальше некуда.

Лу-Энн ничего не сказала. Помолчав, мужчина вздохнул.

— Ты уже можешь отпустить мою руку.

— Вы не ответили на мой вопрос. И если не ответите, можете звонить шерифу, потому что не получите от меня ни ломаного цента.

Романелло колебался, но наконец алчность взяла верх.

— Я был там, чтобы убить тебя, — коротко сказал он.

Еще раз стиснув ему руку, Лу-Энн отпустила ее. Мужчина потер запястье, восстанавливая кровообращение.

— Почему? — резко спросила Лу-Энн.

— Я не задаю вопросов. Просто делаю то, за что мне платят.

— Кто приказал вам меня убить?

— Не знаю, — Романелло пожал плечами.

Лу-Энн снова потянулась к его запястью, однако на этот раз он уже был готов и вовремя отдернул руку.

— Говорю тебе, не знаю! Мои клиенты не заходят ко мне в гости, чтобы за чашкой кофе сказать, кого нужно убрать. Мне позвонили, половину денег я получил в задаток. Вторая половина — после того, когда дело сделано. Всё по почте.

— Но я жива.

— Совершенно верно. Но только потому, что задание отменили.

— Кто?

— Тот, кто меня нанял.

— Когда это произошло?

— Когда я находился в фургоне. Увидев, как ты выходишь из машины, я выбрался оттуда. Вернулся к своей машине, и тут мне позвонили. Это было около четверти одиннадцатого.

Лу-Энн откинулась назад. До нее дошла правда: Джексон. Значит, вот как он поступал с теми, кто отказывался…

Увидев, что она молчит, Романелло подался вперед.

— Итак, теперь, когда я ответил на все твои вопросы, почему бы нам не обсудить нашу сделку?

Лу-Энн долго молча смотрела ему в глаза.

— Если я узнаю, что ты мне солгал, тебе это совсем не понравится.

— Знаешь, тот, кто зарабатывает на жизнь убийством, обыкновенно вселяет в людей больше страха, чем сейчас выказываешь ты, — сказал мужчина, сверкнув черными глазами. Он снова расстегнул молнию, показывая рукоятку пистолета. — Не дави на меня! — Его голос был угрожающим.

Презрительно взглянув на пистолет, Лу-Энн снова посмотрела мужчине в лицо.

— Я выросла в окружении сумасшедших людей, мистер Радуга. Пьяная деревенщина тычет ружьем человеку в лицо, а затем нажимает на спусковой крючок, просто смеха ради, или полосует ножом так, что не сможет узнать мать родная, а потом держит пари на то, сколько времени человек будет истекать кровью. Был еще один молодой негр, которого отправили в озеро с перерезанным горлом и отрезанным хозяйством, потому что кто-то вообразил, будто он слишком дерзко ухаживает за белой девушкой. Не сомневаюсь, что мой папаша имел к этому какое-то отношение, но полиции было на это начхать. Так что твой пистолет и твоя наглость меня не запугают. Давай покончим с делом, после чего ты навсегда уберешься из моей жизни.