Таким образом, ни почти повсеместное установление авторитарных режимов, ни сохранение в виде исключения парламентской демократии не привели к укреплению государственности стран региона на уровне, достаточном для того, чтобы сохранить ее в начавшейся 1 сентября 1939 г. Второй мировой войне. Несбыточными оказались и внешнеполитические расчеты: идея «санитарного кордона», которая теоретически позволяла средним и малым государствам Восточной Европы надеяться на защиту со стороны великих держав, была дискредитирована задолго до июня 1940 г., когда с захватом гитлеровцами Франции она перестала существовать даже формально.

После окончания войны в США произошел всплеск леворадикальных настроений. Забастовочная волна прокатилась в 1919 г.: количество стачечников в стране по сравнению с 1917 и 1918 гг. увеличилось в три с половиной раза и достигло 4160 тыс. человек. В Сиэтле, крупном портовом городе на тихоокеанском побережье США, 60 тыс. рабочих призвали бороться за «социализацию» предприятий. Мэр Сиэтла назвал забастовщиков «большевиками» и «революционерами». Под напором местной и федеральной власти, мобилизовавшей в свою поддержку не только полицию, но и морских пехотинцев, стачечники вынуждены были сдаться. Другим радикальным массовым выступлением рабочих в 1919 г. стала стачка сталелитейщиков, охватившая 10 штатов и 365 тыс. человек. Как и рабочие Сиэтла, сталелитейщики оказались восприимчивы не только к экономическим требованиям, но и к призывам радикальных преобразований общества. Третьим громким массовым выступлением рабочих в 1919 г. стала массовая забастовка шахтеров, охватившая 400 тыс. человек. Объединенный союз горняков выдвинул требование национализации угольных шахт. Шахтеры прекратили забастовку в марте 1920 г., после того как предприниматели согласились повысить их заработную плату в среднем на 27%.

На волне радикальных настроений 1919 г. оформилась Коммунистическая партия США. Весной того года левые социалисты, провозгласившие необходимость последовать примеру российских большевиков, смогли завоевать большинство на выборах исполкома Социалистической партии. Однако умеренные социалисты добились исключения из партии левых лидеров и их сторонников. Среди левых возникли внутренние разногласия, в результате чего осенью 1919 г. образовались две коммунистические организации — Коммунистическая партия Америки и Коммунистическая рабочая партия Америки. В рядах первой объединились главным образом социалисты–иммигранты, а второй — уроженцы США. Несмотря на различия, обе партии были привержены революционному коммунизму и стратегии ленинского Коминтерна, и в мае 1920 г. они на этой общей идейной платформе слились в единую Коммунистическую партию.

Нарастание левого радикализма вызвало распространение анархистских настроений и волну террористических актов. Борьбу с левыми возглавил генеральный прокурор США (Attorney General) М. Палмер. В тридцати штатах законодательные собрания приняли законы о борьбе с левой опасностью. Из числа арестованных по подозрению в подстрекательстве к мятежу 500 человек были высланы из США (все иммигранты, не имевшие американского гражданства). Самыми громкими жертвами «красной истерии» («redscare») стали итальянские рабочие–иммигранты Н. Сакко и Б. Ванцетти. В мае 1920 г. они были арестованы по обвинению в убийстве кассира в местечке Брейнтри (штат Массачусетс). Суд приговорил обоих, не отрицавших наличия у них анархистских взглядов, к смертной казни. Приговор был приведен в исполнение в 1927 г.

Под жернова «красной истерии» попали не только выразители левых взглядов, но и многие американцы «второго сорта», возомнившие себя равноправными гражданами послевоенной Америки. В первую очередь к ним относились чернокожие американцы, особенно жители северо–восточных штатов, а также чернокожие ветераны американской армии. В 1919 г., отстаивая свои права, они организовали серию бунтов, самым крупным среди которых стал чикагский (в ходе него были убиты 38 и ранены 537 человек).

«Красная истерия», выплеснувшаяся на радикалов, была социально–психологическим феноменом, характерным не только для верхов общества, но и для большинства белой Америки. Оно не хотело перемен, напротив, жаждало стабильности. Отражением настроений стали первые послевоенные президентские выборы, состоявшиеся в 1920 г. Подавляющее большинство избирателей отвергло не только левую альтернативу, но и отказало в поддержке находившейся до того в течение 8 лет у власти Демократической партии, приобретшей имидж сторонницы либерально–прогрессистских реформ. Две трети избирателей высказали поддержку консервативно–индивидуалистической платформе Республиканской партии и ее кандидату У. Гардингу, провозгласившему лозунг возвращения к «нормальности» («return to normalcy»). Под «нормальностью» понимался общественно–политический режим, укоренявшийся в последней четверти XIX в., т. е. капитализм в жестко индивидуалистическом варианте. Большинство избирателей приняли эту установку. Эпоха ее почти безраздельного господства вместила в себя восемь лет, но в исторической памяти американцев, да и в научной литературе трактуется более расширительно, как десятилетие просперити (процветания).

1920-е годы стали одним из самых удачных десятилетий в экономической истории американского капитализма. Они оказали огромное воздействие на социальное, особенно социокультурное развитие США. Это влияние не было пресечено даже экономическим коллапсом 1929-1933 г. Оно впоследствии возродилось, а современная Америка в ряде важных отношений, особенно в социокультурном, стоит «на плечах» 1920-х.

На всем протяжении десятилетия наблюдались повышенные инвестиции в отрасли, ориентированные на массового потребителя, снижение издержек производства за счет рационализации в организации труда, резкого и постоянного повышения его производительности, продолжающейся индустриализации «вширь» и «вглубь», концентрации производственных мощностей и централизации процессов управления и контроля над ними. Валовой национальный продукт увеличился за десятилетие почти на 50%, при том, что все население выросло на 16% (с 105,7 до 122,8 млн), а количество занятых в народном хозяйстве на 14% (с 42,2 до 48,7 млн). Рост ВНП осуществлялся в первую очередь за счет увеличения производительности труда, которая выросла в США за десятилетие на 43%.

В промышленности наряду с энергетикой на ведущих позициях находились машиностроение, нефтяная, сталелитейная и химическая отрасли. Впечатляющими были успехи автомобилестроения: производство автомобилей увеличилось с 1,5 млн в 1921 г. до 4,8 млн в 1929 г. В 1929 г. в США имелось 23 млн легковых автомобилей. Машину имел каждый пятый американец, в то время как в Великобритании один автомобиль приходился на 43 человека, в Италии на 325. Быстрыми темпами развивалась радиопромышленность. Среди новых отраслей одну из ведущих позиций заняла киноиндустрия.