С тех пор я не пыталась возобновить с ней общение, и она тоже не предприняла ни одной попытки. Было странно, оттого что мама всю жизнь наставляла меня на то, что надо держаться за мужчину руками и ногами, потому и отговаривала от развода с Владом. Но Юра был куда лучше по всем параметром, а особенно по ее иным меркам, но это ее не переубедило. Влад симпатизировал ей больше, и она сделала выбор в пользу него, а не в мою.

Потому было приняло решение пышную свадебную церемонию сократить до минималистичной и семейной. Этот день однозначно был одним из самых лучших в моей жизни, и все благодаря Юре. Он одаривал меня поддержкой в моменты волнения, все время был рядом и шептал на ухо о силе своей любви ко мне. Но все не могло было быть так потрясающе, только не у меня. Потому что уже ночью я почувствовала за собой очередные муки совести.

У нас не было брачной ночи, и не было ни одной ночи проведенной вместе в этом плане. Нет, мы спали в одной постели, но до интима дело так и не дошло. Моя беременность наложила запрет на любое проявление страсти. Половой покой — таким было жесточайшее заключение врача, ведущего мою беременность и следящим за моим здоровьем. И как бы Юра не утешал меня, что это абсолютно нормально, что для него это ничего не меняет, я все равно чувствовала себя раздавлено. Однозначно он хотел получать от законной жены нечто большее, чем поцелуи, но такова была наша реальность.

Моя совесть не давала мне покоя до самого дня родов, вот тогда я смогла выкинуть все эти глупые мысли из головы, потому что вообще думать ни о чем не могла. Первые роды — самые страшные, самые пугающие, самые сложные. Все началось внезапно, за три дня до плановой даты родов. Мы ехали с Юрой домой, после решения вопросов открытия ресторана, как отошли воды, начались схватки, все смешалось для меня воедино. В больнице я потеряла счет времени, но схватки длились невероятно долго и мучительно больно. С моим то низким болевым порогом, я готова была выть на всю палату, на все отделение.

В один момент мозг отключился, и включился когда я уже держала свою малышку на груди. Такую маленькую, громкую, красивую. Усталость дала о себе знать и я провалилась в сон, крепкий, долгий, необходимый. А когда проснулась, то уже находилась в личной палате, где возле малышки заботливо кружил Юра. Стася, Станислава. Мы определились совсем недавно, долго не могли найти общий компромисс. Проводилось ожесточенное голосование, но выбор пал на это имя. Теперь я мама уже двух девочек, потому что Света почти сразу начала называть меня мамой, а я в свою очередь, стала это оправдывать. Света и Стася — наши девочки.

Мне не было сложно ни дня, потому что меня окружили помощью и поддержкой со всех сторон — муж, родители, Света. Юра помогал и по просьбе, и без, берег меня куда больше, чем себя. Даже после ужасно трудного рабочего дня, он вставал ночью к малышке, если та просыпалась, отказываясь от моей инициативы. Он не считал ее чужой, как я того боялась. О нет, она была для него самой родной, его девочкой, с которой он сдувал пылинки, и я уверенна, что так будет всегда.

И вот Стасе уже было пол годика, врач снял мой запрет на половой покой, но я не торопилась разглашать пока эту радостную новость. И сегодня дети как раз гостят у родителей, и останутся там на ночь, по той причине, что у нас с Юрой было наконец- то долгожданное открытие ресторана, к которому мы так долго и кропотливо готовились.

Вернувшись домой ближе к ночи после невероятно тяжелого дня, Юра устало поцеловал меня в лоб и направился в душ. Я тоже не удержалась от подобного удовольствия, воспользовавшись второй ванной комнатой. Стояла в махровом халате у двери, из которой дожидалась Юру, с пылким желанием прижаться к его телу. Но он все никак не выходил, а звуки льющейся воды уже давно прекратились.

— Юра? — позвала его тихо.

— Ася? — нотки удивления прорезались в вопросе, — можешь зайти.

И я сразу же дернула ручку двери, открывая ее. Глазами сразу встретила силуэт крепко слаженного моего мужчины, с махровым полотенцем на бедрах, скрывающим под собой самое интересное и желанное. Я поспешила к нему, заводя руки за его спину, прижимаясь в сильных объятиях. Мои ладони блуждали по твердому мощному телу, а он отвечал мне взаимностью. Его томное дыхание и гулкое сердцебиение начинали меня распалять.

— Милая, что-то случилось? — его голос был хриплым и обеспокоенным.

Он отстранил меня от себя, бережно держа за плечи и вглядываясь в мое лицо. Я тихонько кивнула и поспешно припала к его губам. Он вздрогнул от такой неожиданности, но быстро собрался и забрал всю инициативу в свои руки, а точнее губы. Его ласки были безжалостны и жадны, его язык был нетерпелив и бешен. Сердце колотилось в груди как у кролика. Каждый раз наши поцелуи заставляли вселенную замереть и перенести нас в другой мир, где мы были совершенно одни. Юра не останавливался и даже не думал об этом, лишь углубляя поцелуй, делая его более откровенным.

Я готова была целоваться с ним до обморочного состояния, но разум затуманился окончательно, когда я потянулась к ремешку своего халата, чтобы избавить себя от одеяния. Не разрывая поцелуя, скинула халат со своих плеч и прижилаьс оголенной кожей к чуть влажной и холодной коже Юры. Он замер словно стал статуей, огромной каменной глыбой, не шевелился, но на ласки мои отвечал. Его грудная клетка вздымалась все сильнее и сильнее с каждой секундой. Юру трясло, его пальцы переместились на мою спину, ребра, сжимая до легких отголосков боли. Между ног разлилось горячее желание, подобное разряду тока.