Через полчаса к Белову явился рослый офицер лет сорока, в новой, еще не выгоревшей гимнастерке, в большой фуражке с широким прямым козырьком. По выражению лица, по манере держаться сразу можно было определить человека культурного, хорошо воспитанного.

— Садитесь, — предложил Павел Алексеевич. — Скажите, когда и как вы стали кавалеристом?

— В двадцать седьмом году окончил Херсонский сельскохозяйственный институт, стал агрономом. Затем взяли в армию, в кавалерию. Учился на одногодичных курсах, командного состава в городе Проскурове. Спустя время направили в Новочеркасск на кавалерийские курсы усовершенствования комсостава.

— И я там был, только гораздо раньше, — припомнил Белов, чувствуя нарастающее расположение к этому человеку. — В боях не участвовали?

— При освобождении Западной Украины командовал разведывательным эскадроном.

— Ну что же, хоть и небольшой, а все-таки опыт. Вам придется действовать сегодня же. Берите две автомашины с людьми и отправляйтесь в Кривой Рог. Задача: выяснить силы врага, количество и расположение его огневых средств. Вернуться необходимо к утру. Задача ясна?

— Вполне, товарищ генерал.

— Ну, действуйте! — Белов пожал руку старшего лейтенанта и чуть задержал в своей. — Посылаю с вами адъютанта Михайлова, но только на первый раз.

— И это тоже понятно, — чуть заметно улыбнулся старший лейтенант.

Павел Алексеевич проводил его взглядом. Нет, дорогой товарищ, хоть и многое тебе ясно, да не все. Главного ты не ведаешь. Михайлов поедет с тобой не только, чтобы помочь и посмотреть, каков ты в деле. Михайлов знает, что завтра корпус всеми силами обрушится на Кривой Рог, увлекая за собой подчиненные части и подразделения. Михайлов увидит то же самое, что и Кириленко, только смотреть он будет под другим углом.

Отправив разведку, Белов распорядился готовить приказ о наступлении.

Опустилась темная августовская ночь. Она и помогала разведчикам, и мешала им. Дорогу почти не видно, фары включать нельзя. На подножках автомашин стояли бойцы, напряженно смотрели вперед. Иногда с дороги черными тенями шарахались люди: свои или немцы — не поймешь. Стрельбу они не открывали. Разведчики — тоже.

Когда забрезжил рассвет, до Кривого Рога осталось несколько километров. Старший лейтенант Кириленко приказал укрыть грузовики и мотоциклы в лесной полосе возле отдельного домика, а сам повел бойцов по полю, заросшему высокой суданкой. Прикрытие было надежным, но суданка вскоре кончилась. До окраины города тянулось открытое пространство. А на дороге застава фашистов: в два ряда выстроились танки, прохаживались часовые,

Вражеские солдаты отдыхали на матрасах, расстеленных между танками. Некоторые уже встали и теперь умывались возле длинного, со множеством сосков, металлического рукомойника. Наверно, из школы его притащили.

Кириленко прикинул — «языка» взять невозможно, в город не проберешься.

Что будем делать? — спросил Михайлов, делая какие-то зарисовки в блокноте.

— Ждать и наблюдать.

— Чего ждать?

— Посмотрим, может, случай какой подвернется.

— Тогда я поеду, с вашего разрешения, — сказал Михайлов. — Доложу о виденном. Но и вы долго не задерживайтесь.

— Хорошо, — ответил Кириленко. — Половину людей заберите, Со мной машина да мотоцикл останутся.

Старший лейтенант не любил торопиться. Сельский житель, он привык делать все основательно, обдуманно, не упуская мелочей. Вот и сейчас, лежа на краю поля, внимательно разглядывал танковую заставу гитлеровцев, окраинные сады, дорогу, убегавшую в поле. Она то скрывалась за лесополосой, то появлялась вновь. И вдруг на этой совершенно пустынной дороге Кириленко увидел двух мужчин и трех женщин. Они шли мимо укрытых машин и наверняка заметили их, заметили наших бойцов. Немцы, конечно, остановят путников, будут расспрашивать…

Сперва только из-за этого приказал Кириленко задержать всех пятерых. Сам пошел поговорить с ними. Обычное дело: были в селе у родственников, возвращаются в город, домой. Две пары, мужья с женами. И девушка.

Записывая их адреса и фамилии, Кириленко подумал: а почему бы не составить еще одну пару? Если пятерых не задержат немцы, то и шестерых тоже. Девушке даже безопасней так. А люди вроде бы надежные, не выдадут!

Девушка согласилась сразу. И «жених»-доброволец вызвался незамедлительно: молодой боец с копной светлых волос. Он сбегал в домик возле полосы, переоделся в гражданский костюм. Старший лейтенант коротко проинструктировал его. Надо обойти все улицы и площади, определить, какие немецкие части в городе, как они расположены. Потом незаметно, через сады, вернуться к полю суданки. В лесной полосе будет ждать мотоциклист.

— Счастливо, товарищи, — напутствовал Кириленко. — Ни пуха вам ни пера!

Боец ничего не ответил, зная субординацию, а девушка кокетливо повела плечами и послала старшего лейтенанта к черту.

«Молодожены» отошли уже метров на двадцать, когда Кириленко остановил их:

— Стой! В пыли потопчись! Ноги чтобы пыльными были!

Как он сразу не обратил внимания! Все путники запыленные, а у бойца, только что снявшего сапоги и до колен подвернувшего брюки, голени чистые, белые. Дураки были бы немцы, если бы не заметили…