— Ловэрсайд, что ж ты такая не уклюжая! — прорычал разгневанный старший страж. — Будешь ходить так, пока не выйдем к водоему. — скривил губы в отвращении и отвернулся, распрягая коня.

— Простите. — прошептала сухими губами, но ясное дело никто мне не ответил.

Кряхтя поднялась и отправилась искать место посуши. Ну конечно такого не оказалось, пришлось кинуть спальный мешок куда упал глаз, подальше от основного сборища «отряда». Так я могла себя чувствовать хоть немного в безопасности, хоть и сомнительной. В рюкзаке обнаружилось: буханка хлеба, несколько ломтиков сыра и вяленного мяса, сушёные фрукты и мешочек орехов и бурдюк с водой. С голоду не помрем. Перекусив завернулась в ткань желая поскорее отключится и забыть этот ужасный день. Негромкие голоса мешали расслабиться, а завывание ветра заставляло кутаться с головой, оставляя обзор на костер.

Мерные огоньки пламени убаюкивали и успокаивали мои мысленные метания. Время потекло, наступила глубокая ночь, а я все лежала и следила за танцем огня.

Тихий шорох привлек внимание, аккуратно привстала, чтобы не разбудить своих попутчиков, смотря в сторону звука силясь разглядеть источник. Знакомые голубые всполохи, чуть не заставили взвизгнуть от счастья, но вовремя прикушенная губа меня спасла. Тихими крадущими шажками дошла до друга-зверя и прижалась к твердому боку.

— Ты меня нашел. — тихо прошептала, оглаживая угольно-черный скелет. В ответ мне было насмешливое пофыркивание, как несмышленышу говоря «я чувствую тебя». Не сформированные мысли-образы с большой скоростью проносились в голове, за которыми не могла уследить.

— Помедленнее, я не понимаю. — и опять фырканье в шею теплым воздухом.

Первый кадр — наше знакомство, второй — знакомые камни соединяются в один с размером с кулак, третий — скалистые горы и темные звери обитаемые там, четвертый — склеп Дэвара. Что это сейчас было? Зверь хочет, чтобы я собрала сердце и спасла их и старого императора. А что дальше? Вопросы озвученные вслух были встречены кивком морды. — Но как я найду остальные части? Мне повезло, что две частички попали мне в руки. — в ответ перед глазами появилась серебренная жилка, уходящая в сторону.

— Но я сама не вижу эту нить. — зверь боднул в грудь, как бы говоря, что все находится внутри меня самой и ответ придет. — Будем надеется.

Но веселые мысли быстро улетучились, вспомнила в какой ситуации нахожусь и что мне сейчас не до спасения окаменевшего императора. Мне бы самой просто выжить!

— Я не могу, прости. Меня арестовали и везут в тюрьму столицы. И сбежать я не могу. — с печальным вздохом показываю на ошейник — артефакт. — Все что я могу это смирится с участью и приготовиться к худшему исходу. А ты ходи. Возвращайся к своим друзьям. — поцеловала на прощанье милого друга и тем же путем вернулась на свое промозглое спальное место. Надеюсь им смогут помочь вместо меня. А мои дни сочтены.

Разбудило меня ржание коней и громкие раздаваемые команды стражей. Хоть у кого-то полно энергии и сил, а я себя чувствую старой развалюхой в добавок еще и грязной.

— Ловерсайд, собирай свои монатки и быстро забирайся на место. — подпрыгнула от резкого окрика и с колотящемся сердцем покидала вещи в рюкзак, быстренько поспешила на свободное место между двумя бородатыми мужиками.

На первый взгляд все заключенные мужчины, ехавшие cо мной, были на одно лицо, не бритые, вместо волос скатавшиеся пакли и знавшая лучшие времена одежда. Но стоило мне присмотреться и по внимательней пройтись взглядом, я поняла, как сильно ошибалась.

На против меня сидело трое, слева мужчина уже преклонного возраста с отсутствующим взглядом, подумалось что только так выглядят приговоренные к казни. Прямо — молодой парень, полярно отличался настроением и взглядом от предыдущего. Весело насвистывал только ему известную мелодию пожевывая губами травинку. Когда меня подбрасывало на очередной кочке, то на одного то на другого, бесстыдно подмигивал. Может его нахальство или неунывающий настрой, как по воздуху предалось приподнятым настроением, и окружающая обстановка заиграла совсем уже другими красками. И третий напротив справа, был не такой уж и пугающе большой и что у него на лице ужасный шрам, ничего страшного, внутренне уверена он совершенно добряк. А почему? А потому что глаза добрые, но грустные, но это понятно… По бокам мужчины больше всего располагали к себе, то ноги помогут укрыть, то поддержат, когда старая телега готова меня скинуть. А когда мне предложили завтрак, который я пропустила, точнее кто-то специально не стал будить, оставив меня голодной, садист, я совсем растаяла и уже на каждое робкое и неловкое соприкосновение отвечала самой искренней улыбкой.

Может со стороны покажется, что я дурочка, но в эти часы я решила, сколько бы мне не осталось, я буду радоваться малейшим мелочам жизни и отвечать добром на доброе отношение.

— Давай Мэри, подпевай! — просил меня молодой Дарс, не прекращая жевать бедную травинку.

— Я не знаю слов, ты лучше еще раз спой, а я постараюсь запомнить. — попыталась выкрутиться.

— Хитришь золотце, уже даже наши надсмотрщики не вольно запомнили. — вот шутник, хорошо, что кроме нашей компании его никто больше не слышит, а то точно было бы не до шуток и песен.

— Уговорил. Помогай мне. — и мы запели, о боевых сражениях, о приключениях друзей, которые путешествовали по миру, а дальше шла песня о влюбленных, которых не справедливо разлучила судьба. Его отправили на войну, а убитую горем девушку отдали злому графу, которую замучил… Война закончилась, вернулся и герой, но нашел свою любимую в холодной земле… и больше никто не видел сухих цветов возле ее памятника.

Грустная песня закончилась, и я не заметила, как мы остановились и все уставились на меня со страхом и с сочувствием. Я так плохо пою?