— Это правда, — согласился капитан, покачав головой. — В таком случае, вернемся к Фариду. Если то, что ты дал ему не отравлено, то выпей сам, — он махнул рукой и один из стражников вынес на помост тот самый бурдюк.

Калдору развязали руки. Палач стоял рядом и улыбался, закинув топор на плечо. Дрессировщик понял, что все надежды рухнули. Его прикончит либо пойло, либо мамелюк с топором. Парню не хотелось умирать от рук врага. Еще ни один скорпион не казнен черными стражами, не хотелось становиться первым.

Заклинатель ящеров с презрением оглядел собравшихся. Он ухмыльнулся, обнажив крепкие зубы, и приложился к горлышку бурдюка.

Солнце скрылось, принеся в Анвил темноту и желанную прохладу. Стражи зажгли факелы. Некоторые из собравшихся людей, в основном ремесленники и торговцы, принесли с собой лампы и тоже освещали округу. Все ожидали, когда дрессировщик начнет умирать, но парню не становилось плохо. Он стоял с высоко поднятой головой, и не ощущал ничего, кроме возраставшего чувства торжества.

Эфит мрачнел. Мрачнел возможно сильнее, чем родственники погибших, что расположились в первых рядах, надев черные траурные наряды. Варвар заметно скучал, но оставался рядом с ветераном, ожидая дальнейших планов.

Балеан Чернокнижник опирался спиной на пальму в стороне, скрестив руки на груди. Седовласый оказался единственным кто понимал причины живучести Калдора. Он без труда узнал заклинание «очищение», что применяли даже маги новички на отравленную еду и воду. Впрочем, говорить кому-то об этом не спешил. Преследуя личные цели, Чернокнижник не желал впутываться в неприятности. И уж тем более ссориться с сильным волшебником, который, по неизвестной причине, решил спасти дурака, раздающего огрскую отраву жалким деревенщинам.

— И так, — начал Нахиор. — Как все видят, здоровому организму эта жидкость не вредит. Фарид же умер практически сразу. Этот человек, — капитан указал на дрессировщика мечом, — не целенаправленно убил корзинщика, но его действия привели к смерти двоих, — он дал знак одному из стражников и тот ударил в гонг.

Дождавшись, когда звон утихнет, Нахиор поднял руку.

— Слушайте мой приговор! Калдор обязуется выплатить по пятьдесят золотых монет вдовам Фаруха и Фарида. Семьи погибших обязуются отказаться от кровной мести, когда долг будет полностью уплачен. Тебе все ясно?

— Да… — Калдор опустил глаза, с болью в сердце прокручивая в мозгу мысль, что все заработанное в Анвиле придется потерять.

Караван готовился к убытию. Солнце еще не успело взойти, а мамелюки, активно используя рабов, запрягали верблюдов и пустынных коней, способных выдержать переход через изнуряющие пески. Лошадей не вьючили грузами, они полагались для воинов, охраняющих караван. Верблюдов же нагружали нещадно. Дав животным как следует напиться воды из водоема, рабы взваливали на их спины перемотанные мешки, корзины и тюки с товарами, теплой одеждой, различным снаряжением, едой и водой.

Суета происходила по всему городу. Несколько торговцев, напросившиеся с караваном, отбивались от местных ремесленников, которые с удвоенным упорством пытались сбыть произведенные изделия. Детишки сновали между животными и путались под ногами, за что иногда получали тумаков от какого-нибудь вышедшего из себя стражника.

Несколько мамелюков руководили сбором шатров, что должны отправиться вместе с караваном и согревать стражей на ночных остановках. Рабы, с металлическими ошейниками, собирали навесы и жерди и спешно уносили их к месту убытия каравана.

Нахиор как раз засвидетельствовал передачу платы семьям погибших, хлопнув дрессировщика по плечу, когда тот выложил все заработанные трофеи. Монет у Калдора не хватило, поэтому он отдал практически все имеющиеся у него вещи. Оставив лишь одну единственную дорожную сумку, что бережно приторочил к питомцу.

Это не укрылось от глаз Эфита, направлявшегося к капитану для получения награды за сожжение трупов. Впрочем, к огромному удивлению ветерана, тела сжег Шалилун, которого он застал уже ночью, наблюдающего за догорающими Фаридом и Фарухом. Как удалось орку разжечь такое мощное пламя без дров и источника огня, страж выяснить не смог. Зеленоватый только глупо хихикал и произносил «вжух», «вжух». В конце концов, Эфит махнул рукой и бросил эту бессмысленную затею.

Капитану мамелюков пришлось оставить в Анвиле около десятка стражников. Какая-то маломальская защита городку все же требовалась, к тому же Нахиор теперь являлся номинальным хозяином местных земель, потому героям предложили не просто следовать с караваном в Муфтарак, но получить небольшую плату за его охранение, а также бесплатных верблюдов во временное пользование.

Каждый преследовал собственные цели, но все они сходились на Муфтараке.

Эразм следовал наставлениям давнего друга Саида ар-Рашида, который наказывал найти столяра и передать ему новости о таинственном артефакте, которым когда-то завладел Ахмад аль-Гази. Особой информации узнать не удалось, но волшебник не сомневался, что Калдор и Эфит что-то скрывают.