Эфит с мрачным лицом вложил меч в ножны. Варвар усмехнулся, но тоже опустил оружие.

— Тогда прошу прощения, — ветеран хитро улыбнулся и склонил голову. — Столько людей потеряли, нервы на пределе.

— Понимаю, — Калдор медленно попятился, намереваясь покинуть место конфликта и скрыться в палатке Эразма.

Шахриет сидела на кровати, обхватив ноги руками. Ослябя зашивал попорченную стенку палатки, а волшебник, сидя за столом, лихорадочно листал книгу с черным переплетом.

— Слыхали новости? — спросил дрессировщик, зайдя внутрь. — Этот мужик… Как его там? Ну седой.

— Балеан какой-то, — напомнил Ослябя не отрываясь от работы.

— Точно! Он это, умеет нежить подчинять, представляете?

— Откуда знаешь? — Эразм поднял голову на вошедшего.

— Мамелюки болтают. Говорят, что Балеана толпа трупов обступила, так он что-то там наколдовал, а они развернулись и на собратьев напали.

Лорд Пифарей взял книгу под мышку и поспешно выбрался наружу, оттолкнув дрессировщика посохом.

— Можно и аккуратней, — вполголоса выпалил Калдор, дождавшись, пока волшебник отойдет на несколько шагов от палатки.

— А чего там шумели на улице? — паломник сосредоточенно шил, не отрывая взгляда от крючковатой иглы.

— Да так, недоразумение, — Калдор взял стул и поставил его возле кровати. — Ну что, красавица, ты как?

Ящер засунул нос и зубастую челюсть внутрь палатки через щель полога, усердно шевеля ноздрями.

Девушку трясло. Ее глаза смотрели в пол, но вместе с тем, взгляд словно скользил куда-то вглубь, сквозь песок. Дрессировщик нежно дотронулся до ее плеча, но никакой реакции не последовало.

— Ты это… оставил бы ее, — Ослябя пытался перекусить толстую нить зубами.

Калдор подошел к нему и ловко срезал ее острием кинжала.

— Так что с ней? И как тварина мимо прошла? Они же сразу за живое зубами хватаются.

— Не знаю, — паломник пожал плечами. — Дедушка сказал, что почувствовал магию. Может она как тот седой?

Заклинатель ящеров решил держаться рядом с Ослябей. Они сварили чай и перекусили лепешками, не забыв накормить девушку. Случившийся инцидент здорово испортил ему настроение, но то ли из-за самоуверенности, то ли по глупости, Калдор не почувствовал исходившей угрозы от Эфита и его компаньона. Решил, что при случае нужно обязательно вернуть расположение союзников. Лишние подозрения сейчас ни к чему.

Через четыре часа караван спешно выдвинулся, оставив позади проклятое место.

До следующего оазиса, названного Слеза Харамы, каравану следовало добирался примерно девять с половиной дней. За пять дней пути происшествий не случилось. Если не считать пары десятков умерших рабов, но такое беспокоило только Ослябю.

Орка обнаружили через несколько часов после отправления с места бойни. Зеленоватый лежал в песке без чувств. Лекарь мамелюков так и не смог определить, что послужило причиной удара: обезвоживание или чрезмерный страх. Как бы то ни было, сначала намеривались оставить Шалилуна в пустыне, но за него заступились Эфит и Варвар, а потому орк продолжил путешествие с караваном. Через пару дней он окончательно пришел в себя. Веселился и горланил, чем ужасно раздражал Эразма.

Что касается ветерана и северянина, то казалось, что они совсем позабыли о подозрениях к Калдору. Шутили с ним, угощали чаем и финиками, расспрашивали о боевом пути зубастого зверя. Дрессировщик, наконец, окончательно расслабился. Впрочем, о намерениях заговорщиков он и так не догадывался. Заклинатель ящеров переживал, что раскроют его собственный заговор.

Там в пустыне, где обнаружилась только лужа мочи динозавра, Калдор намеривался встретиться с Пустынными скорпионами, чтобы передать им урну с сердцем Кадира Блудного. Внезапное нападение нежити спутало все планы, а значит скорпионы, по замыслу атамана, должны совершить налет на караван. Его-то и ожидал дрессировщик, опасаясь, что план нападения каким-то образом станет известен, а сердце будет утрачено.

Эразм часто разговаривал с Балеаном Чернокнижником, но о содержании бесед не распространялся даже ученику. К большому неудовольствию паломника, волшебник, на ночных остановках, заставлял его и девушку медитировать. Парень не мог понять, что от него требуется и постоянно отвлекался, за что получал удары дорожным посохом по затылку.

— Обретите контроль над мыслями, эмоциями и поступками, — раз за разом повторял Брюзгливый, спокойным и умиротворяющим голосом.

Лорд сидел у тусклого пламени костерка, скрестив ноги и усадив напротив учеников.

— Направляйте их в сторону, прочь от себя. Почувствуйте. Все, что вас окружает, излучает энергию.

— Да как же эмоции отогнать, дедушка? — не выдерживал Ослябя. — Ты же лупишь меня палкой!

Дальше следовал тот самый удар, которого боялся паломник, и все начиналось заново. Парень не делал особых успехов, а вот Шахриет с легкостью уходила в транс. Когда это случалось, Эразм внимательно следил за ней. Даже ворон прилетал на плечо хозяина и не отрывал взгляда от девушки.

На шестую ночь пути Ослябя, намучавшись с чтением и медитациями, попил чаю с Калдором и Шахриет. После прихватил с собой один из драгоценнейших бурдюков с водой, несколько сухих лепешек и направился к рабам. В этот раз, учитывая предыдущие ошибки, паломник повесил на пояс вычищенный до блеска короткий меч, который выпросил для путешествия у деда Антося. Все же обхаживать страждущих, когда на поясе длинный меч, не очень удобно. Острие ножен постоянно утыкалось в песок или било по головам и плечам спящих невольников.