Шрифт:
– Спи ты, чудак, - ворчал Андрей Андреевич, - чем больше хлопот завтра, тем лучше выспаться нужно. Чего ты боишься?
– Я не боюсь, черт!
– обижался Амамбет.
– За себя разве боюсь? Зачем так говоришь...
– Ну, спи, спи...
Амамбет затихал, но едва Андрей Андреевич начинал засыпать, снова раздавался взволнованный голос:
– Начальник, начальник... Не спишь?.. Нет?.. А что если сейчас двинуть на Воздвиженское? Как думаешь?..
– Кони устали. Спи...
Винтов тихонько похрапывал в углу, раскинувшись на шинели. Он мог спать где угодно и при любом шуме. Андрей Андреевич позавидовал ему.
Только под утро секретарь замучился и уснул. Во сне он бормотал и тревожно вскрикивал.
Еще было темно, когда Андрей Андреевич поднялся. На дворе он вымыл лицо холодной, как лед, водой из арыка, причесал волосы и, ежась от холода, почувствовал себя бодрым и даже почти выспавшимся.
Он разбудил командира мангруппы и отдал ему приказание послать людей к перекрестку троп у Чертова перевала.
Двое пограничников оседлали лошадей и выехали рысью.
Командир мангруппы ушел досыпать.
Андрей Андреевич закурил трубку и прошел к сараю. Часовой стоял у сарая. Он снял замок и открыл дверь. Предсельсовета сидел на корточках в углу и дрожал от страха и холода. Ночи в горах холодные.
Андрей Андреевич присел на пустой ящик - в ящике раньше лежали винтовки - и сказал, попыхивая трубкой:
– Я знаю все. Я был на Чертовом перевале.
Председатель вскочил, метнулся в другой угол и прижал руки к груди. В сарае было почти темно. Фонарь "летучая мышь" горел снаружи, где стоял часовой. Дверь была приоткрыта.
– Ты не волнуйся, - не спеша говорил Андрей Андреевич.
– Мне все рассказали. Рассказал этот... молодой... как его?..
– Абдумаман!
– прошептал председатель.
– Вот, вот, Абдумаман. Так что лучше расскажи все сам. Откуда винтовки?
– Я скажу все, товарищ начальник... Я не виноват...
– Председатель всхлипывал и старался поймать руку Андрея Андреевича.
– Мне приказали... Предрика позвал меня...
– Дайте фонарь сюда, товарищ дежурный, - громко сказал Андрей Андреевич. Он поставил фонарь на землю и плотно закрыл дверь. Из полевой сумки достал бумагу, пристроился у ящика, как у стола, и начал писать протокол допроса.
8
– Ты у меня пойдешь под суд, начальник... Ты у меня из партии вылетишь!..
– хрипел Амамбет.
– Воздвиженское занято бандой... Джантай, басмачи, черт, а ты сидишь... Почему отряд не выступает? Почему? Это дело - время терять? Как думаешь?..
Было уже двенадцать часов, а пограничники не возвращались от Чертова перевала.
Андрей Андреевич волновался, и секретарь разозлил его.
– Вот что, товарищ Амамбет, - тихо и внятно сказал он, - под суд меня ты отдать можешь, но потом. А здесь командир я, и отвечаю за все тоже я. Понял?
Амамбет сжал кулаки, но ничего не сказал.
Прошло еще полчаса.
В половине первого мальчишка пастух прискакал на взмыленной лошади и крикнул что-то по-киргизски. Киргизы бежали к въезду в село.
Андрей Андреевич приказал строить людей. Коновод подвел его гнедого коня. Лошади давно стояли оседланные.
Садясь в седло, Андрей Андреевич увидел, как в облаках пыли из-за поворота дороги показался отряд. Двадцать всадников ехали по трое. Впереди ехали пограничники, посланные к Чертову перевалу. За ними киргизы старались ровнять строй и сдерживали лошадей.
Пограничник, старший наряда, подъехал к коменданту и взял под козырек.
– Добровольный киргизский отряд в количестве двадцати бойцов прибыл по вашему приказанию.
Андрей Андреевич тронул коня.
– Аман, товарищи джигиты, - сказал он.
– Здравствуй, начальник. Здравствуй, здравствуй, - нестройно ответили киргизы.
Абдумаман был в первом ряду. Он был без шапки. Голова его была перевязана.
– Кто его?
– тихо спросил Андрей Андреевич.
– Басмач. Всю ночь, говорят, спор у них был...
– ответил второй пограничник.
– Жаль, ушел. Ловок больно, и конь хорош...
– Алы Джантаев сволош, - глухо сказал Абдумаман.
Когда эскадрон вместе с киргизами выезжал на дорогу к Воздвиженскому, Амамбет подошел к Андрею Андреевичу.
– Прости меня, пожалуйста, начальник, - сказал он, протягивая руку. Ты молодец, конечно... Поцелуемся, черт!
Андрей Андреевич нагнулся с седла и обнял секретаря. Бойцы смеялись.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Банда налетела на Воздвиженское внезапно.
Жители, бросив все, бежали.
Заведующий кооперативом заперся в лавке, с охотничьим ружьем. Басмачи выломали сразу дверь и окно и застрелили его. Предсельсовета поймали, когда он звонил в Каракол, - в Воздвиженском был телефон. Джантай сам шашкой зарубил предсельсовета. Телефонный провод басмачи перерезали.