За час до конца рабочего дня мне звонит Лёвка. Весь какой-то перевозбужденный.

– Мам, привет! Ты когда будешь дома?

– Хм...- мельком поглядываю на часы на мониторе, - Через часа полтора, как обычно. А что?

– Ничего, не задерживайся только, ладно?
– и на заднем фоне слышу Алискин оживленный голосок, а затем и заливистый смех. Слов разобрать не могу.

– Почему мне нельзя задерживаться, интересно знать?
– пытаю сына.

– Да так...У нас тут...сюрприз. Ты точно удивишься.

– Интригуешь?

– Ну да, - хмыкает.

– Надеюсь, вы не притащили в квартиру какого-нибудь облезлого кота?!
– почему-то вспоминаю жуткую привычку своих детей и Сашки тянуть в дом любое мало-мальски бесхозное животное - слишком уж у Левки загадочно-весело -виноватые нотки в голосе. В последний раз, когда я слышала у сына такой тон, потом час искала спрятавшегося ежика на втором этаже.

Левка даже хрюкает от смеха.

– Ну...нет, это не кот, мам!
– ржет, - Но ты наверно будешь так же орать...А-ха-ха...

Слышу, что и Алиска на дальнем фоне закатывается. Раздраженно тру висок. Отлично, что там у них?!

– В общем, мы тебя ждем!
– и сын сбрасывает вызов.

Растерянно моргаю, откладывая телефон. Ладно, раз смеются, значит никакой катастрофы не произошло. Но внутри поселяется смутное предчувствие, которое я не могу расшифровать. И домой я действительно спешу.

Оставив машину на платной парковке рядом с домом, торопливо пересекаю наш заснеженный дворик, даже не удосужившись застегнуть шубу. Влетаю по лестнице на второй этаж, проворачиваю ключ в дверном замке, делаю шаг в прихожую и...замираю, с трудом втягивая воздух, потому что он пропитан запахом Сашкиной туалетной воды. Взгляд упирается в его куртку, висящую на ближайшем к двери крючке. Этот аромат от нее.

Моргаю, перед глазами слегка плывет.

– Мам, это ты?
– Алискин веселый голос из кухни. Словно сквозь толщу воды.

Пытаюсь сглотнуть сухой ком, нащупываю дверь за собой и медленно ее прикрываю.

Чё-ё-ёрт.

Я же говорила ему, чтобы не приезжал сюда! Меня начинает трясти. Убеждаю себя, что это злость. Но это вранье. Мне просто страшно его увидеть. И я не знаю, как реагировать.

– Мам, - в коридоре появляется Левка, смотрит на меня напряженно и немного растерянно, - Папа на машине приехал. Из школы нас забрал. Просил не говорить...

– На машине?
– эхом повторяю, опускаясь на пуф, - Почему не к Ратмиру? Обсуждали же, что к Ратмиру.

Сын нервно передергивает плечами.

– У нас там пицца...- говорит невпопад.

Смотрю Лёвке в глаза. Он смущен. Может, чувствует себя предателем, не знаю. Я себя-то сейчас не понимаю, куда мне его понять?!

– Мам, иди сюда!
– весело кричит из кухни Алиска. Различаю еще звуки какой-то компьютерной игры.

Наверно, они включили плейстешн. Отлично время тут проводили, пока я не пришла...Я...

Я не хочу всем портить настроение, но мы так не договаривались! Так нельзя!!!

Первый шок проходит, и я начинаю наспех избавляться от верхней одежды, готовясь вступить в бой. Это больше не его дом! А я не его жена! Нельзя просто так зайти сюда и спокойно жрать эту чертову пиццу! Это моя территория! Моя!!!

– Мам, не ругайся, пожалуйста, - бормочет Лёвка, обеспокоенно наблюдая, как я дрожащими руками вешаю шубку в гардероб, - Ну ничего же такого не произошло.

– Лёв, можно я сама буду решать, произошло или не произошло, - рычу тихо, направляясь на кухню.

Я ему сейчас покажу!

– Ма-ам, - жалобно тянет сын за моей спиной.

Не обращаю внимание.

– Саш, можно тебя на пару слов?
– бросаю раньше, чем успеваю переступить порог кухни и его увидеть.

Потому что знаю, что дыхание стопроцентно собьется, стоит мне напороться взглядом на бывшего мужа.

Так и происходит. Я невольно замираю на пороге, переставая дышать, когда вижу его.

Реальный, живой, мой...

Внутри что-то обрывается, и по венам бежит кипяток. Саша столько пространства занимает на нашей не такой уж и маленькой кухне. Но она вся будто сжалась под него. Даже стены хотят его обнять. Расселся полулежа в кресле - мешке, широко расставив ноги, в руках игровой пульт, светлые волосы отросли...Еще чуть- чуть, и придется завязывать их в хвостик, как он делал в молодости, когда мы познакомились.

Сашка поворачивает голову, и его серые глаза жадно впиваются в меня похлеще, чем отравленные льдинки Снежной королевы в сердце Кая. И от этого его взгляда мне так же жгуче, нестерпимо холодно, как бедному мальчику, собирающему слово "вечность". Потому что внутри опять рвется тонкий, зарастающий рубец и начинает зиять черная дыра.

Саша откладывает пульт и, оттолкнувшись рукой, поднимается с кресла - мешка.

– Привет, Лиз, - севшим голосом.

– Пойдем - поговорим, - мой тоже срывается. Киваю в сторону своей спальни и выхожу из кухни, чувствуя, как он следует за мной.