Он рухнул на землю, а вслед за ним опустился и Эйдарис. Он видел, что нападавшие иссякают, поэтому и себе позволил передышку, зная, что Фер Рин в любом случае его прикроет. В голове нещадно звенело, а перед глазами плыло. Эйдарис пытался перевести дыхание и удержать в себе пусть и скудный, но всё-таки обед. Он прикрыл глаза, ожидая, когда стихнет головокружение.

Совершенно потерял счет времени, так что, когда открыл глаза, вокруг почти стихло. Фер Рин стоял рядом, опустив клинок, но не убирая его. Лезвие щедро заливала чужая кровь.

— Мой император, — сказал он. — Мы отбили атаку.

Он ожидал новых приказов, по-прежнему не отходя от Эйдариса. Верный Клинок императора — кажется, в нем ничего не осталось от старого друга, с которым они в детстве бегали по замку.

— Хорошо, — голова еще болела, но хотя бы мир перед глазами не плыл.

Эйдарис медленно поднялся на ноги, оглядывая трупы и собственных воинов.

— Где Кэл?

— Великий Дракон, ваш брат ранен.

Нахмурившись, Эйдарис попытался отыскать взглядом, где мог быть Кэл и лекарь. Эйдариса еще качало, пока он шел по удобренной кровью земле, он отдавал короткие приказы: стоило как можно быстрее помочь раненым, похоронить мертвых и убираться отсюда. Возможно, за одним отрядом нападавших последует еще один.

Позади тенью следовал Фер Рин.

У палатки лекаря кто-то торопливо разводил огонь, уже сидело двое раненых, но их раны не выглядели серьезными. Кэла видно не было, и Эйдарис скользнул внутрь.

Палатку лекаря всегда ставили первой, в ней уже было тепло, стоял запах каких-то лекарств, но шкуры и одеяла были кинуты на землю явно в спешке. Кэл полусидел на них, шипя от боли. Уже без мундира и без рубашки, на его боку темнела рана.

— Эти подонки притащили взрывчатый порошок! Откуда он у простого отряда на границе? — яростно сказал Кэл. — Нас ждали! И это стоило жизни паре моих ребят.

— Ваше высочество, можно не дергаться? — спросил лекарь. Немолодой мужчина с аккуратной бородкой. Он как раз занимался раной и поднял глаза на императора. — Великий Дракон, принц был у самого взрыва. Его рана не опасна… но нужно извлечь осколки стекла.

— Так в чем проблема?

— Обезболивающие зелья потеряны при взрыве.

Эйдарис прекрасно знал, как действуют лекари: алхимики поставляют им настолько сильные зелья, что пациенты почти ничего не чувствуют. Вытащить осколки и обработать рану. Но наживую это очень больно.

— Как будто у нас есть выбор, — усмехнулся Кэл. — Давай уже, сделай всё быстрее.

Эйдарис видел, как лекарь колебался. Потом кивнул и проворно зажег еще несколько фонарей, ярко освещая рану. Взял какое-то металлическое приспособление. Снова помедлил.

— Давай уже! — рявкнул Кэл.

Он выглядел бледным, влажные волосы слиплись вокруг лица, на щеке виднелся мутный кровавый потек, как будто он провел по ней грязной рукой, утирая. Он прекрасно понимал, что ему предстоит. Эйдарис ничем помочь не мог: его присутствие усмиряло приступы, но не более того. Он даже не умел, как брат, нажимать на нужные точки, чтобы облегчить боль. Хотя в данном случае даже такие умения не помогли бы.

Эйдарис присел рядом с братом. Лекарь снова глянул на него, прежде чем начать:

— Ваше сиятельство… держите его. Будет дергаться, станет только хуже, а дергаться без зелья будет.

Ухватив Кэла одной рукой за запястье, другой Эйдарис уверенно надавил на плечо, заставляя лечь, и удерживая в таком положении. Кэл вздохнул и прикрыл глаза, но, когда лекарь своим приспособлением сунулся в рану, Эйдарис почувствовал, как напряглось тело брата.

Кэл некоторое время сдерживался, потом всё-таки дернулся, глухо застонав. Эйдарис сильнее прижал его к шкурам, не давая двинуться. Лучше бы Кэл отключился… но он был в сознании. Правда, дальше уже не сдерживался, пока лекарь вытаскивал из раны осколки, шипел от боли, срываясь на болезненные стоны, дергался.

Кэл крепко вцепился в руку брата, а Эйдарис успокаивающе шептал:

— Всё хорошо, шалир, всё хорошо.

До Хаш-Таладана и императорского замка оставалось не больше дневного перехода, но Эйдарис видел, насколько устали его люди. Снова дул северный ветер, суровый, изнуряющий, так что мороз прихватывал щеки, а горизонт казался запорошенным далеким снегом.

Эйдарис приказал остановиться в одной из деревень, когда до заката оставалось еще много времени. Пусть люди отдохнут этим вечером, а завтра они вернутся домой. К тому же Эйдарис сразу заметил, что над входом крепко сбитого постоялого двора висел не просто бычий череп, на его рогах повязали красные ленточки. Знак того, что хозяин — член клана.

Им оказался мужчина средних лет, в простой, но добротной одежде. Рубаху подпоясывал кожаный ремень с тиснением, поверх накинута меховая жилетка. Его густую короткую бороду и слегка волнистые волосы обильно украшала седина, но взгляд был уверенным. Эйдарису подумалось, что вот таких людей стоит брать в министры. Они бы знали настоящую жизнь. Жаль только, в политике не разбирались.

Глаза трактирщика расширились, когда он узнал вошедшего. Торопливо бухнулся на колени, как и следовало при виде императора, но ладонь ко лбу приложил в клановом жесте. Эйдарис услышал отчетливый шепот: