С запястья капают алые капли, смешиваясь с дождевыми, а у меня внутренности сжимаются.

— Я помогу, — открываю дверь и чувствую, что Фил толкает меня в салон.

— Не студи хату, — хлопок, и я с убивающимся от эмоций сердцем принимаюсь рыться в бардачке, где видела аптечку.

Лёня не спешит садиться в машину, и когда я открываю дверь, грубо толкает ее, не дав возможности выбраться. Какого чёрта, а?! Злюсь на сводного брата и лезу через водительское сиденье, чтобы выбраться к нему. Ещё не хватало заражение получить! Неуклюже перемещаю тело в пространстве и замираю в коленно-локтевой, потому что дверь открывается и перед моими глазами появляется ширинка. Медленно поднимаю голову и встречаюсь с насмешливым взглядом Фила.

— Сядь на место, обезьянка. Я закончил. Сейчас кину всё в багажник и поедем дальше.

С красным от стыда лицом пячусь обратно и крепче сжимаю аптечку, пока Лёня с шумом убирает на место инструменты и испорченное колесо. Невольно сжимаюсь от холода, когда дверь открывается.

— Кинь бутылку с водой, — послушно подаю ему минералку. Тот снова запускает прохладу в салон и моет руки, после чего подает одну мне. На ладони широкая полоса. Рваная неглубокая рана, которую я обрабатываю, закусив губу. Руки у него горячие. Это я заметила, когда Фил взял плату за благородство. Списываю тахикардию на переохлаждение и чуть ли не хлопаю в ладоши, закончив с его мини травмой.

— Спасибо, — бросает небрежно вместе с пачкой влажных салфеток, — вытри кровь, — мимолетно касается подушечкой большого пальца моей нижней губы и отворачивается, — вымазал тебя.

Прокашливается, заводя мотор, и врубает печку на полную. По-хорошему нам нужно переодеться, но я не стремлюсь нарушать тишину, которая повисла между нами и нервировала с каждой секундой всё больше.

— Связь с космосом пропала, — произносит, притормаживая у придорожного кафе. Внимательно всматриваюсь в размытое очертание здания и не могу найти в нем хоть что-то знакомое. Куда нас занесло вообще?

— Что это значит? — поворачиваюсь к Лёне, предчувствуя приближение беды.

— Связи нет, — машет телефоном у меня перед глазами. Я достаю свой и вижу, что сигнала нет. Великолепно…

— Что теперь?

— Согреемся, — отстёгивает ремень безопасности, смеясь над тем, как мои брови ползут вверх, — там кафе, если ты не заметила. У меня даже ливер замерз, так что…

Замерз… А сам горячий, как угли в камине. Пуляя низменные ругательства, выбираюсь из салона следом за сводным братом и иду в небольшое двухэтажное строение. Фил открывает дверь и пропускает меня вперёд. Снова включил режим «благородного оленя». Фыркаю, кривясь от колокольчика, который звенит над головой, оповещая хозяев о прибытии посетителей. Прошлый век какой-то.

— Добро пожаловать в «Вечер на даче»! — пухлощекая женщина со смешинками в глазах возникает перед нами и внимательно осматривает. Меня бегло, словно брезгуя, а вот Лёнечку прямо-таки смакует. Фыркаю, складывая руки на груди.

— Здрасьте! — Фил оголяет рад ровненьких зубов и кивает на столик. — Есть у вас горячий чай или кофе? Ярик, ты что будешь? — уже мне с приторной улыбочкой.

— Чистого яда мне дайте, — направляюсь к столу у окна и оставляю жертву с хищницей, злясь.

Смазливые мальчики — проблема для женского пола. За маской они прячут гнилое, равнодушное, холодное сердце. Как Паша…

— Мы в рядом с каким-то ***, — Леонид плюхается на стул и смотрит в окно, пока я выдаю истеричные смешки.

— Гуру маршрутов, — тру переносицу пальцами и давлюсь смехом, и отнюдь не веселым.

— Чего закатилась, Ярик?

Ой, как мы мило хмуримся, Лёня! Выдыхаю и откидываюсь на спинку пластмассового стула.

— Мы уехали почти на двести километров дальше от цели, Фил-навигатор. Поздравляю!

— Да, бабуль, обязательно позвоню, когда поедем к тебе.

Я устало выдыхаю, слушая, как бабушка причитает по поводу нашего отсутствия, и накручиваю на палец провод старого стационарного телефона. Как оказалось, связь около «Вечера на даче» не ловит, а за пятиминутный разговор с родственницей пришлось отслюнявить наличные, которых у меня нет. Леонид в очередной раз проявил своё благородство и заказал ужин наверх, чтобы не сидеть под носом у любопытной женщины, которая вызывала у меня изжогу одним лишь своим видом.

— Всё хорошо? — Лёня пытается высмотреть во мне какую-то особую эмоцию, но на данный момент у меня выразительно читается только раздражение, адресованное пухлощекой хозяйке кафе. — Надо родителям позвонить.

— Думаю, с этим ты справишься сам, — скриплю зубами и обхожу позитивного сводного братца, направляясь к лестнице, которая ведет на второй этаж.

— Лови ключики, Ярик! — еле успеваю поймать связку, которую мне бросает Лёня, и кривлюсь. Настроение не было хорошим, а после пребывания под дождем и вовсе скатилось к плинтусу. Без лишних вопросов поднимаю ноги и задерживаюсь, чтобы посмотреть, какая комната предназначена для меня. Иду по коридору, высматривая цифру три на дверном полотне. На окружающую обстановку стараюсь не обращать внимания, ведь она далека от номеров люкс в дорогих отелях. Дверь скрипит, когда я поворачиваю ключ в замочной скважине и толкаю её вперед. Взору тут же открывается вид на скромную односпальную кровать, маленькую тумбочку и светильник над ней. Есть ещё одна дверь, за которой прискорбная ванная, способная уместить в себя подростка. Я-то смогу привести себя в порядок, а вот Филу нужно будет постараться не сравнять углы своими широкими плечами, если ему не достался самый шикарный номерок за природный шарм.