Шрифт:
– Я должна, - вздохнула она. – Должна, понимаешь?
– Нет, если честно. Я вижу, что все бессовестно давят на тебя. Требуя покорности и жертвенности. Но ты – не жертва, Лида, - не удержался и взял женщину за руки. – Ты – не жертва!
– Я знаю, - вздрогнула она, отдёргивая руки и пряча их себе за спину, испуганно озираясь по сторонам. – Я сама не найду себе места, если не удостоверюсь, что с Дмитрием всё в порядке.
– Лида, Лида, - покачал головой мужчина. – С ним всё не в порядке. У него случился инсульт. Как он может быть в порядке?
Она закусила нижнюю губу и отвела взгляд, делая вид, что разглядывает, как в нескольких шагах от них на лавочке женщина в халате и домашних тапочках с аппетитом ест пирожок, то и дело поглядывая на больницу.
– Хорошо, - вздохнул Кирилл.
– Иди. Кто я такой, чтобы…
– Не надо, - Лида затравленными глазами посмотрела в его глаза. – Не сейчас. Не здесь. К тому же, ты обещал ждать, - напомнила она ему.
– Да, прости. Ты права. Я просто очень переживаю за тебя.
– Спасибо, - еле слышно отозвалась она.
– Я не пойду с тобой, чтобы не накалять обстановку. Подожду тебя, - махнул рукой в сторону лавочки под каштаном, слева от входа в больницу.
– Не надо, - замялась она. – Это неудобно. И…
– Нас могут увидеть, - закончил за неё Кирилл. – Но я не хочу скрываться. Не хочу.
– Ты давишь на меня, - нахмурилась Лидия.
– Нет, - плечи мужчины поникли. – Я люблю тебя.
Она отшатнулась от него.
– Нет. Не надо. Не надо меня любить! – и бегом бросилась в больницу.
Кровь шумела в её ушах: «Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя».
Кирилл смотрел на удаляющуюся женщину и ругал себя, за несдержанность. Он вздохнул и направился к лавке: «Подожду, - решил для себя.
– Чует моё сердце, всё будет не так просто, как пытается убедить себя Лида. Совсем непросто…»
Лида опомнилась только у палаты Дмитрия. Как она оказалась здесь? Да ещё с халатом на плечах? И где медсестра, которая её должна была пропустить в отделение? Она не знала. В голове была каша.
«Кирилл меня любит», - это была единственная связанная мысль. Все остальные всплывали вяло и хаотично.
Сколько она здесь стоит? Вот так… В прострации?
Женщина тряхнула головой, поправила сползший с плеча халат и взялась за дверную ручку.
«Так надо», - вдохнула она полной грудью и осторожно приоткрыла дверь, ругая себя за трусость и мягкотелость.
– Ты не волнуйся, - услышала она голос Саши, - мы заставим мать ухаживать за тобой.
– Спасибо, - рвано выдохнул Дима. – Я очень хочу жить. А кто кроме неё справится с такой трудной задачей.
– Отец. Ты сильный. Ты обязательно справишься, - убеждал его сын.
– Ты не понимаешь, Саша, - коряво произнёс мужчина. – Кому я нужен такой? – наступило молчание.
– А Лида святая. Добрая. Отзывчивая и исполнительная.
«Из неё выйдет отличная сиделка, - завершила за бывшего супруга мысль Лида, которая, ошарашенная разговором, так и стояла под дверью, не веря своим ушам.
– Расслабься, - голос сына был встревоженным, - тебе надо отдыхать и набираться сил.
– Всё будет так, как ты хочешь, - добавила Кристина Олеговна, которая тоже была в палате.
– Я хочу жить, - как заведённый повторял Дима. – Я хочу жить.
Лида зажала рот руками, сдерживая рыдания: «Дима хочет жить. Саша хочет, чтобы его отец жил. Кристина Олеговна хочет, чтобы её сын жил… А я? Как же я? Я тоже хочу жить…»
Женщина выпустила из пальцев дверную ручку. Слёзы душили её.
«Я люблю тебя…» - всплыли слова признания Кирилла.
«Неужели он единственный, кто думает обо мне? – возник обескураживающий вопрос. – А я? Чего хочу я?»
И пока разум сомневался и искал ответы, ноги несли её к Кириллу. Она была уверена, что он будет её ждать на той лавке. У каштана.
«Я люблю тебя», - словно патока лилась на израненное сердце женщины.
Глава 86.
Почему-то, когда любишь, хочется привязать к себе возлюбленного всеми возможными и невозможными способами. А когда любовь проходит, то не знаешь, как разорвать эти болезненные путы, которые не дают двигаться вперёд.
Лида выбежала на улицу. Кое-как, сквозь пелену слёз, ей удалось разглядеть Кирилла, который понурив голову, сидел на лавке.