– С Вячеславом Михайловичем вы в институте познакомились?

– Да, после того, как на втором курсе нам сделали совместные занятия с операторами. Так что нас свели лекции по марксизму-ленинизму.

Но если быть абсолютно точной, в первый раз наши пути пересеклись в 41-м, в Кинотеатре повторного фильма на улице Герцена. О существовании друг друга мы тогда не знали, но впоследствии этот факт установили. Потому что, выходя в тот день из кинотеатра, оба услышали объявление о начале войны.

– В институте много было пар?

– Сказать чтобы много... нет. Но пары, конечно, возникали. Случались и свадьбы. ВГИК тогда был "зеленым" - сплошные шинели и гимнастерки! Несколько лет назад, выступая в институте, я так и сказала. "А теперь, говорю, - он стал "голубым". Все захохотали, захлопали. Но я-то имела в виду джинсы!

Слава тоже только вернулся с войны, после тяжелого ранения. Я когда его увидела, подумала: "Какой парень симпатичный! И на костылях..."

А потом у нас начался роман. Но по тем временам считалось неприлично, чтобы женщина сразу висла на мужчине с поцелуями. Было знакомство, интеллигентные прогулки, и так мы дотянули до Дня Победы. 9 мая 1945 года мы с ним впервые остались наедине. Вечером вышли на улицу, а там - салют. Я подумала, какое счастье! Это салют по поводу начала нашей новой жизни.

Свадьбы у нас не было. Я суеверный человек и очень боюсь пышных свадебных торжеств. Мы поженились символически. Жить нам было негде, и тогда его родители взяли нас к себе, в Марьину Рощу. Мама передвинула шкаф, за него поместили матрас, рядом - брат Славы. Все удобства - во дворе. Я-то с Никитского бульвара, с шикарного дома! Папа - заместитель наркома танковой промышленности! За мной ухаживал сын генерала, приезжал на своей машине во ВГИК... Но я выбрала Вячеслава Михайловича и решила, что замуж один раз.

– Почему же вы выбрали Вячеслава Михайловича?

– Поскольку я рано осталась сиротой, я не привыкла, чтобы меня кто-то опекал. Когда генеральский сын пригласил меня в гости, на кухонном столе я увидела два кусочка сахара. Он первым делом бросил один кусочек в свою чашку, а второй предложил мне. Это во время войны! Ничего себе, ухаживания!

А Вячеслав Михайлович повел себя по-другому. Когда он обратил внимание, что у меня нет ни чулок, ни теплых штанишек, и ноги мои зимой стали синего цвета, он вдруг принес какой-то сверточек. Развернув его, я обнаружила лиловое трико.

Вот так два куска сахара и лиловое трико решили мою судьбу.

– Очень забавно звучит...

– Согласна. Когда эту историю услышал чешский писатель Людвиг Ашкенази, известный как автор сценария фильма "Майские звезды", он попросил у меня разрешение использовать ее в своем творчестве.

– Ваш папа был заместителем наркома, а почему он не мог помочь вам с квартирой, с деньгами, наконец?

– Дело в том, что папа оказался в местах не столь отдаленных. Несмотря на воинские заслуги, его арестовали и сослали в лагерь, на рудники. Он был уже пожилой человек, и поддержала его моя слава, мой успех в "Молодой гвардии". Жизнь невероятна! Я получаю Сталинскую премию, папа сидит в сталинском лагере, туда привозят фильм, и он видит меня на экране!

– "Молодая гвардия" принесла успех целому поколению актеров, совсем еще молодым людям, делающим первые шаги в профессии. По сути, вы сыграли своих ровесников. А вам еще посчастливилось встретиться со своей героиней Валерией Борц.

– Да, мы с ней подружились на долгие годы. Она ушла из жизни в начале 90-х. Познакомил нас Сергей Герасимов. Привел ее на репетицию в Театр-студию киноактера, где мы готовили сценическую версию "Молодой гвардии". В тот день я и Сережа Гурзо репетировали какой-то эпизод с участием Вали Борц и Тюленина, импровизировали, что-то выдумывали. Вдруг в зал входит девушка в военной форме и с орденом Красной Звезды. Мы закончили, Герасимов подзывает нас и говорит: "Знакомьтесь, это та самая Валерия Борц". Я была в страшной растерянности! Думаю: ничего я тут лишнего не сделала?

– Внешне вы были похожи?

– Нет, абсолютно. На это Сергей Апполинарьевич сказал: "Неважно, главное, чтобы вы внутренне были похожи".

Кстати, спектакль был великолепным, безумно популярным. На него ходила вся Москва. Кто только у нас не побывал! Я дважды видела в зале Ивана Козловского с закутанным горлом.

А потом выехали в Краснодон на съемки. Это огромный этап в моей жизни. Актеров селили в домах их героев, еще были живы родители молодогвардейцев, еще не стерлись из памяти все ужасы недавней трагедии. У меня до сих пор такое впечатление, что мы не снимались, а буквально прожили эти жизни.

– Сталинские премии дали пятерым исполнителям, в том числе и вам, хотя ваша героиня не была главным действующим лицом романа и фильма. Как так получилось?

– Благодаря Александру Фадееву. Он сказал, что я сыграла больше, чем было написано в романе. То, чему в свое время меня научил Протазанов. Я сыграла любовь к Сергею Тюленину, так как нужно было создавать характер, нужно было чем-то оправдывать присутствие моей героини на экране. То я с него кепку за столом сниму, то еще какую-нибудь житейскую мелочь придумаю. Я предложила даже целый эпизод: когда Тюленин развешивал советские флаги, я заявила, что Валя Борц должна быть с ним. И Герасимов с этим согласился.