— Линда ночевала у тебя, — голос подрагивал от обуревающим меня чувств.

— Да. Она перебрала. И… не спрашивала. Я пригласил Картера, он тоже ночевал у меня. Но зато ты теперь знаешь, каково мне было увидеть тебя в объятиях Шейна, — хмыкнул, чуть поморщившись, но тут же улыбнулся: — Ты так мило ревнуешь.

— Я не… — и замолкла на полуслове, с запозданием поняв смысл его фразы. — Ты ревновал?

— Разве это не очевидно?

— Я… не хочу это обдумывать.

— У тебя достаточно времени. Я твой на сегодняшний вечер. И потом ведь ты поедешь ко мне? Или останемся в гостинице?

Синий взгляд горел, Итан терпеливо ждал моего ответа, но я не знала, что сказать. Воображение дорисовывало возможные итоги вечера. Но может он имел в виду другое? Хотя вряд ли…

— Я вернусь в академию, — произнесла почти неслышно.

Это ведь правильно, благоразумно. Если позволю этому случиться, не смогу удержать чувства к нему в узде. Мне уже больно от мысли, что он может принадлежать другой женщине, а что потом? Ведь будет именно так, он выберет подходящую родовитую невесту. Я не подхожу ему. Не подошла бы, даже если бы не случился переворот. Чистокровные драконы не женятся на полукровках.

— Хорошо, — нисколько не расстроился Итан. И так смотрел, что возникли сомнения в собственной выдержке. — Я тебя отвезу в академию.

И как итог, мы всё равно останемся наедине…

— Мама, смотри! Рогатая тётя! — какой-то мальчик указал на Мелиссу пальцем.

— Ты что?… — бедная мать так побледнела, глядя на нас, что я начала переживать за её здоровье, но состояние подруги вызывало больше беспокойства.

— Сейчас забодаю, — выдала Мелисса с хищной улыбкой на губах, и теперь побледнел мальчик.

Мы все мысленно выдохнули. А я про себя подумала, что бодаться теперь придётся часто, в том числе мне с недоброжелателями подруги.

— Все привыкнут, Мелисса, — подбодрил Итан, потрепав её по плечу. — Рога — признак силы.

— Об этом я тебе и говорила, — подключилась Мелинда.

— А ещё ими можно забодать, — усмехнулся Джонатан и тут же рванул с места, чтобы не схлопотать от падчерицы.

Мы рассмеялись, глядя им вслед. Всё же ей очень повезло с отчимом. Они не родные, но он любит её, как и няня меня. И мне повезло, что после смерти родителей она взяла на себя бремя моего воспитания и защиты. Только отношение разное, видимо, она считает меня недостаточно зрелой, чтобы поведать всю правду. Может в чём-то она и права, я жила в изоляции, и много не понимаю, где-то, наверное, проявляю чрезмерную наивность, что в итоге выливается в смущающие ситуации. Всего месяц в академии показал, сколько всего мне нужно наверстать и освоить. Но я стараюсь, жаль, няня этого не видит. Возможно дело как раз в том, что она не может рассмотреть изменения, понять, что я повзрослела? Но для этого ведь и самой нужно проявить больше упорства, характера и смелости. А я боюсь, ведь оказалась со своей тайной в незнакомом месте среди незнакомцев. Но мне удалось освоиться, не выдать себя сразу же, можно выдохнуть и двигаться дальше смелее.

День проходил потрясающе. Мы прогулялись, прошлись по магазинам сувениров, где полюбовались смешными и интересными безделушками. А потом вкусно поели в уютном ресторане. Итан прекрасно поладил с родителями Мелиссы, шутил, вёл себя свободно. Я невольно любовалась улыбкой на его лице, лукавыми искорками в глубине синих глаз, и сама не замечала, как временами выпадаю из разговора. Потому что в эти моменты был особенно ярок контраст между холодным клириком Вилдбэрном и моим заботливым мужем. Но даже столь изумительный день имеет свойство заканчиваться. После ужина мы проводили Холландов до гостиницы, я взяла вещи, и мы попрощались. Правда, я лелеяла надежду ещё поговорить с Мелиндой позднее, хотя бы по артефакту.

Обратно нас вёз не Уэсли, а охрана на своём магмобиле.

— Академия в другой стороне, — отметила я, когда машина проехала нужным нам поворот.

— Да, я решил, что мы всё же поедем ко мне, — сообщил Итан. — У меня безопаснее.

Кажется, он привёл этот аргумент специально, чтобы я не сумела возразить.

— В плане сохранения жизни, само собой, — вспомнив Мелинду, я недовольно вскинула подбородок и отвернулась.

Конечно, кокетничать не умела, но кое-что всё же подметила. Достаточно выразить лёгкое неодобрение, неравнодушный человек попытается исправить положение.

— А в плане сохранения чего не безопасно? — усмехнулся Итан.

Я посмотрела на него с возмущением и отвернулась к окну, но больше, чтобы скрыть румянец на щеках.

— А Линда ещё у тебя? — решила я напомнить о причине своей злости.

— Нет, не у меня. Время позднее, она вчера и так задержалась дольше, чем позволяли приличия.

— Это ты сейчас задумался?

— Нет, вчера я понял кое-что важное.

— И что же? — заинтересовалась я.

— Расскажу, когда останемся наедине, — произнёс чуть хрипло, и почему-то по телу побежали мурашки.

На этом разговоры завершились, тем более квартира Итана находилась в центре, ехать пришлось недолго. Охрана просканировала пространство, прежде чем выйти из машины, проверила вход в здание, после чего нас проводили прямо до двери. Итан пропустил меня в тёмную прихожую. Зашёл следом. Закрыл дверь. И мы остались наедине. Совершенно. На всю ночь.

Я тяжело выдохнула, когда сильные руки обвили талию, прижимая меня к груди мужа, а шею обожгло касание горячих губ. По коже побежали колкие мурашки. Глаза закрылись сами собой, мысли забились в беспорядке. Мне надо было их приструнить, собрать в кучку, но я просто стояла и дрожала в крепкой хватке, ошеломлённая будоражащими поцелуями.