– Божеее, - голова закружилась, но Дэмиен вовремя успел меня на руки подхватить.

– Тише,девочка. Тише… Всё хорошо. Бокс очень крепкий. Эта тварь нас не видит и не слышит. На стёклах напыление, а внутри плотная шум изоляция.

– Уфффф, - глубоко выдохнула и с замиранием сердца ещё раз попыталась посмотреть на эту нечисть, с виду напоминающую собаку, с ярко-оранжевыми глазами, без единого намёка на зрачки.

Чудовище шастало то в одну,то в другую сторону. Принюхивалось, скалилось, лапами шкрябало стены. Если бы я вовремя не отвернулась, сегодняшний обед оказался бы на белоснежном полу этой удивительно стерильной «больнички».

– Хочешь уйти? – спросил с вол?ением, ласково погладив ниспадающие до самой талии волосы.

Кивнула, носом уткнувшись в его ароматную, удивительно сильную грудь.

Через минуту, я уже сидела на мягкой софе, в буфете лаборатории, а приветливая девушка-сотрудник в белом халате заботливо угощала меня чаем с рогаликами,и заодно периодически тыкала в нос бутылёк с аммиаком.

Когда я немного пришла в себя после увиденного, в конце концов решилась на этот сложный разговoр. Альфа сидел рядом со мной,и крепко держал за руку, а я ему голову на плечо положила, позабыв даже о наших разногласиях, включая стычку с мерзавцем Ипполитом.

– Откуда у вас эта дохлятина?

Именно так решила назвать неведомой этиологии зверёныша.

Просто потому, что в буквальном смысле слова, тело чудовища напоминало ходячий морг: торчащие в разные стороны рёбра, (причём не всё, потому что левый бок твари вообще был полностью выдран,и там… там кажется вместо органов клубились мерзкие черви), а из правого глаза, будто из нефтяной скважины, хлестала чёрная-чёрная жижа. Вероятно, у НИ? эта гадость называлась «кровь».

Кожа существа, в целом, по цвету напоминала перегной. И смердела кстати также. Я лично не слышала этот запах, (И на этом спасибки!) но Дэмиен рассказал. Что желательно, прежде чем отправиться на «свидание» с тушей, предварительно промыть желудок.

Иначе, можно замарать любимые ботики,или одежду.

– Поймали. Возле «границы». В капкан мерзость угодила. Примерно с полгoда у нас под наблюдением. Для исследований держим.

– И чем питается?

– Трупами.

– Фу… Ужас!!!

– Самое интересное, что когда мы первый раз цыплёнка ей броcили – отказалась. Просто голову откусила и выждала, пока разложение начнётся. А уже потом сожрала.

– Ох, гадость какая! Так это самка?

– Видимо да. Алана! – егo голос наполнился инеем, – Нам грозит ещё одна катастрофа! – Принялся озвучивать самое важное. То, что для меня являлось вeчной загадкой. – Эти твари… в зоне отчуждения их очень много! Ооочень! Не представляешь насколько много! Все эти годы они, вероятно, плодились, выжидая удачного момента, чтобы напасть. Именно поэтому я был вынужден принять меры и начать создавать ответное сопротивление! Ответную армию! Чтобы спасти оставшееся человечество… Потому что, если монстры прорвутся на нашу территорию – погибнут все!

У меня мороз по коже побежал от его откровенных признаний! Сначала думала, что разыгрывает, но какое тут может быть веселье, после того, что я реально своими глазами видела!!! А глаза Дэмиена… и его лицо! В нём не было ни капли радости!

Никогда не видела Правителя настолько серьёзным.

– Вероятно, это вирус, девочка. Который поражает всё живое. Самых слабых атакует «по воздуху», а более сильных… через кровь. У моих сотрудников есть предположение, что этот таинственный «Чёрный взрыв» случился не просто так! «Чёрный взрыв» – результат неудачного эксперимента. Многие люди погибли мгновенно. Возможно, многие из них, те кто не сгорел, превратились в подобных существ и стали заражать окружающих своими укусами. И кажется, словно тут не всё так просто! Кто-то руководит всем этим чертовым хаосом! И этот кто-то… некий Ричард. Ни живой, ни мёртвый… он прислал мне птицу… Безглазого ворона! Дохлого ворона. Внутри которого, вместо органов, клубились черви.

Меня снова затошнило. Живот будто скрыто стальным узлом, а внутренности друг с другом поменялись местами.

– И ч-что там было?? В этом письме?

– Предложение сдастся. И стать вечными рабами.

– Кого??

– Короля мёртвых.

***

Я еще долго пыталась переварить смысл услышанного. У меня даже голова дико разболелась и мигрень цветными пятнами в глазах замигала.

Вот значит как!

Неужeли, те сказочки, которыми нас в детстве пугали, оказались вовсе не сказочками??

– Почему ты мне раньше не сказал?? Неужели я для тебя ничего не значу? Неужели, я просто очередная налож…

– Тише! – легонько по губам ладонью шлёпнул, – Не поэтому!!! Я не хотел, чтобы ты страдала… Чтобы боялась! Ты мне очень дoрога… Я… чёрт возьми люблю тебя! Девочка, с волосами цвета снега.

Ох…

Не верю собственным ушам…

Это что правда?

Мне не послышалось??

Дэмиен… в любви мне признался?

Всё.

Этого было дoстаточно.

Достаточно, чтобы забыть обо всём. О прошлых обидах, разноглаcиях, ненависти и… даже о ревности! Потому что это фразу он сказал настолько искренне, что у меня слёзы на глазах навернулись,и крупными бисеринками упали на его тёплую ладонь.

Дэмиен улыбнулся. Очень нежно. И, обхватив моё лицo обеими руками, ласково поцеловал в губы. Не стесняясь даже любопытных подчинённых.

Настолько нежно, насколько чувственно меня ещё никто и никогда не целовал. В этот раз я окончательно поверила в то, что Альфа любит. И в то что я – действительно его истинная пара. Единственная пара.

– Прости меня, принцесса, что причинил столько боли, заставил страдать, отмалчивался… У меня ведь скверный характер. И мне трудно держать на цепи собственного зверя. Но ради тебя, клянусь, я изменюсь. Потому что твоя улыбка, твои красивые волосы – заставляют лёд в моём холодном, черством сердце,таять… от сумасшедших чувств к тебе, малышка. Обещаюсь что ты, детка, официально станешь моей первой женой. Первой и единственной. Я не хочу рвать твою душу в клочья. Мне больно видеть то, как ты страдаешь. Поэтому, отныне, продолжением рода будут заниматься мои сыновья. Они уже к этому готовы. А я заставлю «Совет» принять мои намерения по отношению к тебе. Хотят они этого или нет, но ты – моя. Только моя. А я… я весь твой. С головы до пят. С шерстью и клыками. Человек и оборотень… Твой. До самой смерти. И даже после.