«Лучше ничего ему не отвечать…лучше не отвечать…»

— Ну, чего ты молчишь? — не унимался мужчина.

Поджав губы и опустив голову на грудь, Климент устало вздохнул.

«А может, всё-таки, сбежать?»

— Последний сигнал исходил с территории поместья Лисовских, — пробубнил Климент, разглядывая желтоватый туман за окном.

«Как же красиво… на восходе солнца с природой творятся настоящие чудеса…»

— А-А-А! — завопил лысый карлик, и все присутствующие в салоне автомобиля (а это, помимо Климента и его босса, двое обученных магов с передних кресел) заткнули уши. — Дерьмо! Пахучее, жидкое, мерзкое дерьмо! Лисовский точно взял их в плен. Ну, гони быстрее, мать твою! — рявкнул мужчина и водитель, поправив на глазах солнцезащитные очки, вдавил педаль газа.

— Всё очень просто, — потирая ладони, будто муха перед «аппетитной» добычей, говорила Алина. — Сейчас я постепенно буду выкручивать болевые ощущения, а ты спрашивать у него всё, что нужно. Понятно?

— Ещё бы, — я обернулся на Кудрявцеву, что щурилась со стула в нашу сторону, улыбнулся. — Разве в пытках есть что-то сложное? Ну, приступим!

Алина склонилась над ноутбуком и нажала пару кнопок на клавиатуре.

— Готово. Теперь он чувствует боль.

— Ну, Болек… извини. — я активировал Пробудитель, собрал в кулаке побольше энергии, и ударил здоровяка в живот.

— Уф! — он резко распахнул глаза, попытался встать на ноги, но, ударившись головой о стену, рухнул обратно на пятую точку. Увидел, что связан, и стал пытаться разорвать тугие верёвки.

— Ну, как ощущения? — я присел на корточки рядом с Болеком, наблюдая, как тот извивается, будто змея. — Нравится чувствовать то же, что чувствуют люди?

— Что происходит? — тряхнув головой и сморщившись, спросил здоровяк. Внимательно смерил меня взглядом, остановился на глазах. — Лисовский… — кажется, до него начало доходить.

— Да, это я, Лисовский Глеб. Тот, кого ты и твой братец, — я кивнул на валяющегося без сознания Лёлека. —… уже в который раз пытаются убить. Думаю, ты понимаешь, в каком положении оказался теперь и что всё придётся мне рассказать.

Болек демонстративно отвернул от меня голову, будто ничего не хочет говорить.

Не хочет говорить? Так мы его заставим.

— Увеличивай, — кивнул я Алине.

Она с ехидной улыбкой нагнулась к ноутбуку и снова что-то нажала.

Я осмотрелся по сторонам и увидел, как на пыльной тумбочке лежит железная труба.

— Сгодится… — я взял её и вернулся к Болеку. — Дубль два, — передав немного энергии в трубу, с оттягом ударил ею здоровяка прямо по коленке.

— АЙ! — вскричал Болек, и снова начал крутиться, что уж на сковородке. — Больно! Больно!

Теперь он выглядел не таким безэмоциональным как раньше, хех. Оказывается, стоит вернуть роботу человеческую боль, как он сразу становится живее. Ещё чуть-чуть, и до глуповатого хомо-сапиенса дотянет.

— Больно тебе, значит? А мне, думаешь, хорошо было, когда вы пытались меня убить? Только скажи, для чего, и всё это прекратится.

— Нет! Я ничего тебе не скажу, Лисовский! Вернее… я ничего и не знаю! Мы просто следовали программе, только и всего.

Ого, а он не так безнадёжен. Дурачка решил включить.

Но я то на это не куплюсь, дружище…

— Хорошо, — улыбнулся. — Как скажешь. — Замахнулся посильнее, да обрушил трубу уже на вторую коленку.

— А-А-А-Ы-Ы-Х-Х! — завопил Болек, да так, что Кудрявцева, сидящая в нескольких метрах от нас, закрыла уши и глаза.

Чёрт, какой же он слабенький, всё-таки. Помню, когда меня поймали игихроуки, за то что я пытался выкрасть их принцессу, да улететь вместе с нею поразвлечься в Лес Тысячи Наслаждений, то я подвергся таким пыткам… было так больно, что всё, о чём знают люди, покажется лишь цветочками. Но я держался, не издавая и звука.

Из плена игихроуков я в тот раз, к слову, выбрался. И с их принцессой таки развлёкся. Лес Тысячи Наслаждений тогда на ушах стоял, да и все ближайшие поселения тоже.

А этот… ревёт как маленькая девка от парочки ударов по коленям. Чувствую, вытащить из него ценную информацию будет не так уж и сложно.

— Кто такой жеребец? — задал я вопрос, когда Болек перестал стонать и плюс минус пришёл в себя. — Это ваш босс, правильно?

— Я… ничего не знаю… — прохрипел здоровяк и прикрыл трясущиеся веки.

— Слушай, — снова присел на корточки. — Ты же, как погляжу, совсем не пользовался человеческими ощущениями, и эта боль для тебя вновинку. То есть, тебе ещё неизвестно, какого это, когда что-нибудь режут, ломают, а не просто бьют?

— Пожалуйста, не надо… — ответил Болек. — Я правда ничего не…

— Ладно-ладно, уговорил, я подарю тебе новые ощущения. Так уж и быть, дружище.

Я попросил Алину ещё немного подкрутить ощущения Болека, а сам сходил за лобзиком, которым недавно орудовала моя домашняя маньячка, и я сам.