Увидев на пляже Даню, я обрадовалась сильнее, чем мне бы того хотелось. Это шальное чувство буквально полностью захватило меня. Едва сдержалась, чтобы не броситься к нему с объятиями. А еще… Снова подмывало расплакаться. В груди за считанные секунды разбух вязкий горячий ком. Он-то и задавил радость. Все внутри задрожало и приготовилось бурными рыданиями низвергнуться из моего тела.

Я не нытик. Мне не свойственно себя жалеть. Но я так отчаянно нуждалась в том, чтобы Даня меня обнял! С огромным трудом погасила эту потребность. А потом, едва начав говорить, мы, конечно же, поругались.

Во мне вновь вскипели чувства, затмевающие работу мозга. Пока купалась, Даня мрачно наблюдал. А мне и избить его хотелось, и словами ранить, и залюбить. Таким ураганом пройтись, чтобы наизнанку его вывернуть и разрушить весь внутренний мир.

Мой ведь уже был развален.

«Давай вместе строить новый…» – пульсировало в висках все настойчивее.

Но вслух ничего подобного я, естественно, не произнесла. Да и он молчал. Непрерывно агрессивно переглядывались, давая друг другу понять, что с позиций своих не сдвинулись ни на миллиметр. И на этом все.

А к вечеру, не поделив хижину, вновь в пух и прах разругиваемся.

– Выйди вон! – ору я, когда Даня, переступив порог, застает меня в нижнем белье.

Хорошо, что вообще что-то надеть успела. Еще толком не обсохла после душа. И Шатохин, конечно же, не церемонясь, бессовестно скользит по мне взглядом.

То, что ему срывает башню от похоти, по всем маркерам заметно. Грудь высоко вздымается, дыхание тяжелеет, тело напрягается, и все движения плавно замедляются. Кажется, что он готов наброситься сию секунду. Только знак дай.

Внутри меня происходит бешеный скачок давления и случается сумасшедший гормональный выброс. Все системы то тормозят, то без моего на то влияния совершают резкий запуск. Аварийное состояние с полной потерей контроля.

«Я не буду… Не буду… Не буду с ним спать!» – молочу мысленно.

Убеждаю себя, что эти реакции не конкретно на меня. Просто он – порочная сволочь с маниакально повышенной ебливостью. Вот и все.

Секс ничего не решит. Он не сблизит нас больше. Я не этого жду.

Но…

Смотрю Дане в глаза и снова теряю себя. Вспышка в груди – смертельная. Огонь по всему телу – молниеносно. Дефектное сердце отбойными ударами натужно борется со ставшей хронической щемяще-ноющей болью.

– Выйди вон, сказала! – звучу уже не просто сердито, а напуганно.

– Ты сказала, что я могу заходить поесть, – заводится Шатохин в ответ на мою агрессивную подачу.

– Когда меня не будет!

– А откуда я, блядь, должен знать, когда тебя нет?! – рявкает еще яростнее, заставляя меня содрогнуться.

Налететь на него охота, человечность теряю!

Стискиваю ладони в кулаки и всеми силами торможу себя от прыжка.

– Ладно, Дань… – выдыхаю достаточно миролюбиво. Нужно избавиться от него, чтобы успокоиться. – Я буду оставлять на дверях записку, чтобы ты видел, что я ушла. Сейчас выйди, пожалуйста. Дай мне десять минут, чтобы собраться, и я уйду.

Даня замирает и опаляет меня таким взглядом, что меня едва ударной волной не отбрасывает.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, – выталкивает неожиданно тихо.

Все еще грубовато звучит, но вместе с тем как-то невыносимо уязвимо. У меня аж дрожь по коже несется, потому что внутри все – вдребезги.

– Мы договорились, Дань! – стою на своем, игнорируя все показатели слабости.

– Ты с собой договорилась, Марин! Я с тобой не договаривался!

Он меня добивает! Добивает!!!

И без того плохо, он еще маячит! Будто нарочно вынуждает еще сильнее страдать.

– Так трудно подождать? Трудно? Я многого прошу?

Боже, я будто персонаж древней мультипликации! Ношусь с этими словами по комнате, как идиотка.

– Трудно, – все, что выталкивает он. И я замираю. Даня пригвождает меня к месту взглядом. – Я весь день ждал.

Как это понимать? Что он пытается сказать? Почему так смотрит, словно это я его мучаю?

Нет… Нет… Я, должно быть, схожу с ума!

А потом… Шатохин вдруг сокращает расстояние и, гипнотизируя взглядом, кладет руки мне на плечи.

– Марин, я хочу… Хочу тебя, Маринка…

Взрыв. Боль. Паника.

– Что… Что ты хочешь?

– Все хочу, Марин! Давай мириться как-то… Давай вместе решим проблему… Просто… Просто помоги мне, Марин!