— Какая это «такая»?

— Ты же поняла.

— Нет, не поняла.

— Ну… В смысле… Красивая девушка, — смущённо ответил я.

Она серьёзно посмотрела на меня, а затем, захихикав, взяла меня под локоть:

— Красивые девушки, значит, одинокими быть не могут?

— Могут, наверное.

— «Наверное»?

Я улыбнулся и, вспомнив чью-то шутку, произнёс:

— Если есть только один парень — одинокая, если больше — уже нет.

— Сексизм, — цокнула Маша, а потом вдруг добавила: — Знаешь, мне сейчас совсем не одиноко.

Вот что она хотела этим сказать? Я боялся неправильно понять её слова, однако уточнять не стал. Маша привела меня к фонтану на Пушкинской площади, а потом, к удивлению, затащила в музей — в Третьяковскую галерею.

Мы посидели в дорогущей кафешке и назаказывали всякой ерунды. Я всё хотел оплатить счёт, а она упорно настаивала на том, что всё обязательно надо делить поровну. Даже доводы о том, что у меня осталось много денег после ставок, не переубедили её.

К вечеру мы пришли на смотровую площадку, где нас встретило потрясающее зрелище: город, окутанный в розово-золотые оттенки заката. На улицах загорались фонари, а воздух наполнялся приятной прохладной, но в то же время сохранял тепло жаркого сентябрьского дня.

Когда стало темно, мы спустились вниз и продолжили гулять по центру Москвы, забредая в уютные рестораны и красочные переулки. Время пролетело незаметно — обратно мы вернулись лишь в три часа ночи.

— Надо в следующий раз без машины, — сказала Маша, когда мы неспешно подошли к дому.

— Зачем?

— Чего-нибудь крепенького попили бы.

— А, ты про это.

— Тебе что нравится?

— Не знаю. Я кроме шампанского и вина ничего особо не пробовал.

— Правда? — удивилась она. — А коктейли?

— Тоже не особо.

— В следующий раз обязательно попробуем, — произнесла Маша и, взглянув на дом, добавила: — Мой подъезд.

— Ты в соседнем, что ли, живёшь? На каком этаже?

— На первом.

— А про мою квартиру откуда узнала?

— У Роберта спросила.

— Понятно.

Я замолчал, не зная, что сказать на прощание. Почему-то только сейчас я подумал о симуляции: день получился таким замечательным, что даже не пришлось ничего переигрывать.

Маша неожиданно приблизилась и поцеловала меня в щёку. Она шагнула назад, озорно улыбнулась и сказала:

— Было весело, Костя. До завтра.

— Пока…

Она скрылась за дверью подъезда, а я остался стоять на улице, до сих пор чувствуя кожей прикосновение её губ.

Утром меня ждала тренировка у Артёма Васильевича. Всё по стандартной программе: стрельба и физподготовка. Правда, сосредоточиться не получалось, потому что все мысли были о Маше.

— Ты меня слушаешь, Константин?

— А?

— В облаках не летай. Голова, спрашиваю, как?

— Голова?

— Лидия говорит, чтобы с тобой осторожничал.

— Ерунда, Артём Васильевич, — отмахнулся я, опустив гантели на пол. — Просто перенапрягся.

— Ты не переусердствуй. Организм ещё молодой и всё стерпит, а потом-то всё аукнется.

— Буду аккуратнее, Артём Васильевич.

— Бери-ка тогда перчатки и давай на мешок.

К полудню, как обычно, я закончил с тренировкой, принял горячий душ, вдоволь наелся в столовой и направился в кабинет. Пришла мысль, что надо будет зайти к Маше. Или не надо? Чего навязываться? Может, через рабочий мессенджер ей написать?

Я вошёл в кабинет и заметил Аню:

— Привет.

— Привет, — поздоровалась она, не отрывая глаз от монитора.

— Роберт ещё не приходил?

— Не знаю, я только зашла.

Я включил компьютер, ввёл пароль и, усевшись за стол, открыл почту. За выходные пришло лишь пару системных уведомлений. По сестре — ничего. Мало-помалу я начал терять надежду: ни поиск в интернете, ни поиск по видеокамерам не приносили никакого результата. Конечно, у нас не было её фотографий, но ведь Денис не просто так мудрил с нейросетями.

— Ты с Касаткиной сошёлся? — вдруг спросила Аня.

— Что?

— Я говорю, ты с Марией подружился?

— Ты что, следила за нами?

Аня демонстративно закатила глаза (кажется, так умела делать только она) и сказала:

— Видела, как вы уезжали вместе.

— И что?

— Осторожнее с ней.

— Ты о чём?

— Она не стала бы просто так с тобой связываться.

Этот разговор начал меня здорово раздражать.

— Тебе-то откуда знать?

— Я просто предупреждаю.