— Какое именно?

— Любое.

— Интересно… Слушай, а возраст имеет значение?

— Нет, это может произойти в любой миг. Валентина открыла свою способность только тогда, когда вышла на пенсию.

— Серьёзно? Это очень поздно.

— Обычно способности открываются в раннем или подростковом возрасте — по крайней мере, у большей части эксфэров, которых я знаю.

— А скольких ты знаешь?

— Человек тридцать.

— Сколько?! — изумился я. — Это в твоей команде столько?

— Нет… Так… Короче, хватит из меня выпытывать информацию. Как только поговорю с остальными, всё узнаешь.

— Как скажешь, — улыбнулся я. — Не будем торопиться.

— Расскажи лучше о папе с мамой.

Она завела машину, и мы тронулись в путь.

Мы с Викторией условились отправлять приглашение в игру по ночам, если будут важные новости, а затем попрощались. Ночная поездка в компьютерный клуб наверняка вызвала у Алексея какие-то подозрения, однако всё было в пределах города и выглядело банально — молодой парень просто решил поиграть со старым другом. Позвонившего же мне «Вову», который на самом деле оказался Артёмом, проверить они не смогут — ребята хорошо подготовились к встрече.

Я был доволен тем, как всё прошло. Правда, была одна проблема: о Виктории ничего нельзя было рассказать родителям, но я понимал, что всему своё время — как только всё устаканится, они обязательно познакомятся.

«Стоп, — подумалось мне. — А как им объяснить её исчезновение?»

— Костя, ты здесь? — раздался над ухом голос Максима.

— Да-да. Что случилось?

— В облаках витаешь, — улыбнулся он и тыкнул в монитор. — Нам письмо от Алексея пришло.

Я кликнул на входящее сообщение и спросил:

— Только для нас двоих?

— Вроде того, — ответил он. — Походу, я опять просто на месте посижу, пока ты в симуляции всё делать будешь.

— Тем и лучше, — пробормотал я, пробежав глазами по тексту.

— Почему?

— Лишний раз нервничать не будешь.

— У меня складывается подозрение, что всё это никак не связано с синдикатом, — произнесла Регина.

— Вот и узнаем, — произнёс Максим и, глянув на меня, спросил: — Ну что, сходим наверх?

— Пошли.

Алексей разрешил войти в кабинет и, как только мы встали перед ним, начал буднично перебирать бумаги и что-то подписывать. Спустя несколько минут молчания он отложил всё в сторону, внимательно оглядел нас и сказал:

— Ну что, бойцы, есть для вас работа. Через три дня поедем допрашивать нехорошего человека.

— Кто-то из синдиката, товарищ майор?

— Нет, не из синдиката.

Максим переглянулся со мной и спросил:

— А кто?

— Не имеет значения, — пространно ответил Алексей. — Этот человек вхож в ОПГ, но однозначных доказательств у нас нет, поэтому придётся их достать.

— Товарищ майор, мы теперь будем допрашивать обычных людей?

Алексей едва заметно нахмурился и негромко произнёс:

— Не обычных мирных людей, а преступников.

«Ты же сам сказал, что доказательств нет», — раздражённо подумал я, но перечить не стал.

— А с синдикатом что? — поинтересовался Максим.

— Синдикатовцами займёмся тогда, когда всё проверим и дождёмся появления их начальника, а пока ведём наблюдение. Выезд в десять утра. Вопросы?

Понимая, что больше ничего толкового здесь не узнать, я ответил:

— Вопросов нет, товарищ майор.

— Свободны.

Когда мы спустились на третий этаж, Максим заговорил:

— Что думаешь?

— Нас в какую-то муть ввязывают.

— Точняк… Если не синдикат, то кто там может быть?

— Не знаю, Макс. Увидим.

— Слушай, они снова будут… Ну… Пытать? Ты же говорил…

— В любом случае, никто из вас этого не увидит. Не беспокойся.

Максим криво улыбнулся и кивнул.

Рабочий день затянулся, потому что для всей группы зачем-то придумали бесполезный теоретический экзамен, который вымотал мне все нервы. Домой я вернулся лишь под самый вечер, когда солнце уже нырнуло за горизонт.

Встав перед входом, я достал ключи и присел на корточки. После того, как узнал о слежке, я начал использовать примитивный приём: подсовывал снизу едва заметную бумажку, которая падает только в том случае, если дверь открывается. Бумажка нашлась на полу, а это значило, что кто-то уже был здесь до меня.

— Твою ж мать…

Перешагнув порог квартиры и захлопнув за собой дверь, я замер в полутьме и прислушался к тишине. Меня посетило очень странное ощущение: словно в доме и правда что-то изменилось. Я принюхался и понял: «Запах!»