С другой стороны: избрание в качестве Сакуры-но-кими будет иметь для девушки огромное значение. В случае, если Асэби станет супругой наследника, даже Восточный дом наверняка обретет огромную силу. Асэби совершенно не нужно скромничать и принижать себя. Наоборот, нужно подумать о семье и приложить все силы, чтобы стать супругой молодого господина, – горячо убеждала девушку Укоги. – До сих пор Южный и Западный дома слишком активно лезли в чужие дела. Сколько раз дочери Восточного рода пытались занять это место, однако каждый раз им грубо мешали…

Асэби даже побледнела, увидев, что Укоги рассказывает об этом, чуть не скрежеща зубами. Такой она Укоги не видела с тех пор, как одна украдкой ходила смотреть на сакуру.

Укоги, воодушевившись, надвинулась на невольно отшатнувшуюся под ее напором Асэби:

– С моей стороны, конечно, это самонадеянно, но ваша Укоги возлагает на свою госпожу большие надежды. В восточных землях немало таких, кто затаив дыхание следит за тем, займет ли госпожа это вожделенное место.

Асэби неохотно кивнула и попыталась отодвинуться от Укоги, но та, словно не замечая этого, схватила девушку за плечи и наклонилась к ее лицу:

– Не беспокойтесь! Укоги приложит все силы, чтобы вас защитить. Моя хозяйка наверняка завоюет расположение молодого господина.

«Защитить – это хорошо, – подумала Асэби про себя. – Но как бы не погибнуть еще раньше от ее руки, обещающей эту защиту. Плечи-то вон как болят».

Наступило утро.

Вечером, сказавшись усталой, Асэби легла пораньше, но из-за возбуждения долго не могла уснуть. Теперь она медленно выбиралась из постели, протирая заспанные глаза, и все утро Укоги не переставала ее бранить.

Пройдя церемонию очищения, они вернулись в Весенний павильон и там принялись за завтрак.

Завтрак был легким: каша из вареных бобов да маринованные овощи. После этого пришло время заняться наведением красоты. Девушке расчесали волосы, нанесли белила, добавили румян. Асэби никогда не была смуглой. Пусть ей не сравниться с Сиратамой, но порозовевшая после умывания холодной водой кожа была мягкой и гладкой, так что лучше и желать нельзя. Было даже жалко наносить на эти щечки белила, так что их разбавили как можно сильнее.

Когда туалет окончили, пришла посланница из Осеннего павильона: Асэби приглашали на небольшую чайную церемонию, и девушка отправила в ответ свое согласие.

Во дворце Окагу есть ворота между галереями, которые соединяют павильоны. Ворота, ведущие от павильона Глициний к Весеннему и Летнему павильонам, называют воротами Весны и Лета, а ворота, ведущие к Осеннему и Зимнему павильонам, – воротами Осени и Зимы. Асэби прошла через эти ворота, и через некоторое время впереди показался Осенний павильон. Оттуда доносился оживленный смех. Укоги отправила вперед одну из дам, та сообщила о прибытии Асэби, и ей передали, что они могут войти.

Осенний павильон совершенно не походил на Весенний по своему замыслу. В отличие от Весеннего павильона, где ощущалась теплота дерева, в Осеннем все – и навес, и колонны, и балки – было покрыто черным лаком. На шелковых перегородках и развешанных для украшения нарядных кимоно перекликался узор из цветов цезальпинии, а вышитые на тканях бесчисленные золотые цветы и гравировка на мебели ослепляли.

– Восхитительно!

– Ах, просто вульгарные привычки, – тихонько прошептала Укоги в ответ на искренний вздох восхищения и слова, вырвавшиеся у Асэби.

Пожалуй, да, здесь хватило бы одной лишней детали, чтобы нарушить гармонию. Однако же оттеняющий белые стены черный цвет, алые и золотые краски Осеннего павильона выглядели утонченно. Асэби показалось, что назвать это вульгарным, пожалуй, будет некоторым преувеличением.

Следуя за провожатой внутрь покоев, Асэби оказалась в уголке, где сидели как придется придворные дамы в ярких кимоно. За приоткрытой дверью виднелся клен с еще ненабухшими, твердыми почками. Как здесь, наверное, красиво осенью, когда все двери открыты и можно любоваться алыми листьями!

– Добро пожаловать, Асэби. Садись, – с почетного места обратилась к ней хозяйка павильона, Масухо-но-сусуки.

Она в свободной позе устроилась на сиденье и в многослойных розовых одеждах выглядела очаровательно.

Асэби поблагодарила ее за приглашение и огляделась. Сиратама уже прибыла, а вот Хамаю видно не было. Возможно, ее не позвали, а возможно, она сама не захотела прийти – похоже, на сегодняшней встрече ее не будет.

Увидев перед девушками жаровню и почувствовав мягкий аромат, Асэби поняла, что они воскуряли благовония. Кикуно, заметив взгляд Асэби, улыбнулась: