И в этот момент ее пробрала дрожь. Тени в ущелье будто стали гуще, и что-то внутри них зашевелилось. Или они сами зашевелились. Ощущение было таким, словно на вечно безоблачное небо разлома наползла туча, хотя не было ни единого облачка.

Метелица ощутила присутствие чего-то вечного, монументального. Что-то появилось здесь, и девушка взмолилась, чтобы сущность не обратила на нее внимания. Единственный раз, когда она чувствовала подобное, произошел в день посвящения.

Но даже в храме Ледяного Змея аура Нидхёгга не производила такого давящего впечатления всеобъятности, из-за чего сама девушка ощущала себя никчемной и несущественной. Все ущелье будто накрыла одна гигантская тень, затмившая собой пространство, время и материю.

Но при этом визуально ничего не изменилось. Эзо продолжал идти вперед, Лютоволк скалил пасть и не отрывал взгляда единственного глаза от призывателя. Сердце пропустило удар и продолжило свой бег, отмеряя последние мгновения жизни.

— Эзо? — окликнула его Метелица. — Ты же просто умрешь. Нам надо вместе…

Разработать план, атаковать, стянуть на себя внимание, потянуть время, дать Айрин возможность уйти. Это она хотела сказать, но осеклась.

Эзо замер и обернулся через плечо. Она видела его лицо в профиль. И с ее места выглядело это странно и завораживающе.

Парень, пришедший им на помощь в инфернальном разломе и перевернувший привычный уклад с ног на голову меньше чем за неделю. Он выглядел диким, ел руками, ходил вечно босой и полуголый, будто всю жизнь прожил в лесу.

И даже после того вечера, когда он уехал на дорогой машине и вернулся с аккуратной стрижкой, гладко выбритый и пахнущий дорогим парфюмом, он все равно продолжал ощущаться больше зверенышем, нежели человеком.

И вот сейчас Метелица видела два глаза. Один принадлежал элитному разломному зверю. Другой — молодому призывателю, стоящему вполоборота. Но из-за странной пугающей пляски теней, Метелица не могла с уверенностью сказать, где чей.

А затем Эзо, продолжая скалиться, произнес фразу, которую не понял никто.

— Если моя тень однажды не заслонит солнце, то на кой хрен это вообще все было надо? — спросил я.

Сам не знаю, почему в этот момент мне вспомнился именно тот разговор с наставником. Может потому, что я видел, как он умер. И да, мне придется очень сильно постараться, чтобы когда-нибудь выйти из его тени, даже после его смерти.

Может быть, в этом причина. В том, что он не только верил в свои слова, но и сам им следовал. Может, сейчас и мне придется разделить его судьбу? Рановато и совсем не вписывается в мои планы. Но и бежать или сдаваться я точно не собираюсь.

Ведь, может, это юношеский максимализм, как говорил наставник, что бы это ни значило. Но я считаю, что в одном он ошибался. Нельзя вечно готовиться к бою, лишь бы получить преимущество над противником.

Иногда жизнь сама решает, как и с кем тебе драться. Потому что именно в такие моменты ты живешь по-настоящему. И сейчас передо мной элитный Матерый Волколак этого разлома. Существо третьего ранга, пусть и одно из слабейших в своем классе.

Пятый потенциал уничтожения, пятый потенциал выживания, повышенная регенерация, звериное чутье, инстинкты охотника, предсмертный удар, альфа-зверь, повышенная скорость и выносливость. А конкретно эта особь гораздо крупнее обычного Матерого Волколака. А значит и сильнее.

Из недостатков, он слишком рано появился. Если верить расчетам гильдии, то он буквально сегодня должен был родиться, а нам просто не повезло нашуметь рядом с ним. Что это значит? У элитных врагов, как и у боссов, своя мана. А значит волколак пока не способен использовать свои способности. Ни ауру ужаса, ни призыв стаи. Хотя, последнее и так вряд ли, вполне возможно, что его стаю я как раз недавно грохнул.

А что есть у меня? Восемнадцать лет жизни, две трети которой в трущобах, затем в пустошах. Тренировки, уроки, обучение, выживание, паломничество, путешествия, бои, столкновения, анализ, разломы, инициация, люди, знакомые, отдых, женщины, пусть и всего две, но также и перспективы.

Наставник, посмертное проклятие, Философский Храм, Храм Имен, покровитель, дар, вторая длань, путь, цель. Сила и угроза развоплощения, если не смогу реализовать все полученное. Я должен вычеркнуть все имена, высеченные в храме, если хочу жить. А я хочу.

И прямо сейчас передо мной он. Это не враг, не противник, не добыча. Это экзамен. Восемнадцать лет я жил как мог, как умел, как хотел. И пришла пора проверить, насколько мой путь был правильным. И если я прошел недостаточно, значит, все восемнадцать лет были потрачены впустую и моей душе стоит слиться с тенями.

Если я не пройду экзамен, значит, я просто не достоин взятых на себя обязательств. Не достоин быть обоеруким призывателем, не достоин быть Именователем, не достоин быть последователем Теней на Пути Дракона. Не достоин жить.