Путешественники шли, млея от солнечных лучей, играющих в сочной листве, несколько раз останавливались, нападая на заросли ягод и наедаясь ими до отвала, и беззаботно разговаривали, делясь особенностями своих миров.

Оказалось, что Венкура делится на несколько королевств с простыми, до банальности, названиями. Тёмный лес принадлежал Зелёному королевству, и в него входили ещё Медовые луга, озеро Грёз и роща Теней, выросшая на болотах Беспамятства.

– На самом деле лес не мёртвый, как тебе показалось, - объяснял Бач. – Просто жители очень пугливые и не любят посторонних. Все притихли и спрятались, стоило подняться ветру, свисту и появиться тебе. Да ещё и испугались гнева Кларисы, ведь любые изменения в лесу приводят к беде.

– Зелёная королева строгая, но справедливая, - добавила Ким, с особым уважением проговаривая слово «зелёная». – Её дворец расположен на озере, и три раза в год Клариса устраивает бал, на который стекаются все жители королевства. Весь дворец украшают живыми цветами, как и подступы к нему, запускают фонтаны с фруктовыми водопадами и везде развешивают карамельные конфеты в виде различных животных. В праздник равноденствия к нам приезжают правители других королевств, и зелёные гуляют три дня.

Потом Ким долго описывала кто в чём пришёл на последний бал, кривясь от платья какой-то Тью и восторженно вспоминая накидку Миль, расшитую жемчужинами. Затем помечтала о том, как восхитятся все её новым нарядом из волшебной ткани яркого, оранжевого цвета, мерцающей в свете придворных люстр, и как на его фоне будут блестеть белокурые волосы.

В какой-то момент Бач, уставший скорее всего слушать писк Ким, скрылся в лесу и вернулся через некоторое время с тушкой чего-то среднего между крысой и зайцем, размером в пять раз больше него самого. Добытчик лихо разделал зайчатину, разжёг костёр и водрузил будущий ужин на импровизированный вертел.

Запах поплыл одуряющий, забиваясь в ноздри и вызывая бешенное слюноотделение. Таня елозила на месте, в нетерпении гипнотизируя шкворчащую тушку, истекающую прозрачным жирком. Ким, не останавливаясь, говорила, говорила, а до Тайла донёсся аппетитный аромат.

«Стоит пожрать» - подумал Тайл, быстро разделся, коротко рыкнул и обернулся, пригибаясь к земле и прислушиваясь к шевелениям в ближайших норах. Голод клокотал внутри, сворачивая в узел брюхо. Выполняя задание, мужчина забыл про сон и еду, стремясь быстрее вернуться с результатом, и сейчас, стоило нюхнуть жареного мяса, терпеть пустой желудок стало невыносимо. Тайл подпрыгнул, мягко опустился лапами в мох, приятно щекочущий подушечки, и тихо припустился в чащу, почуяв молодую косулю.

Охота оказалась короткой, и Тайлерон с удовольствием погрузил клыки в тёплое нутро жертвы, истекающее сладкой кровью, насыщаясь и пополняя силы перед долгой дорогой. Это один он добежал бы быстро, а следуя за троицей, придётся идти не спеша.

В это время зубки Тани добрались до хрустящей корочки и впились в сочное мясо, а сама девушка замычала, пребывая в экстазе. Кажется, вкуснее мяса Танюша не ела, а с учётом, что нормальной пищи она не видела второй день, ощущения были, будто попала в рай. Она ещё досасывала последнюю косточку, когда со стороны гор раздался устрашающий вой, похожий на волчий, а по склону покатились камни, вторя кошмару, заполняющему каждую клеточку тела.

Все замерли, перестали дышать и в ожидании повернулись к редкому кустарнику, отделяющему лес от скал. Грохот каменной россыпи затих, а за ним раздался очередной вой, значительно приблизившийся к отдыхающей троице.

– Прячься!
– слишком высоко заголосил Бач, схватил Ким за руку и нырнул за пучок травы, похожей на осоку.

В секунду Таня осталась на поляне одна, неотрывно следя за движением кустов и закусив косточку, нелепо свесившуюся между губ. Звук подпрыгивающих камешков, металлический скрежет когтями о твёрдую поверхность, протяжный рык, сотрясающий Танины внутренности, и девушка сиганула.

Татьяна бежала изо всех сил, сбивая ноги, подворачивая их, не уклоняясь от хлещущих по лицу и груди веток, стремясь спрятаться от страшного хозяина, издающего такой рык. Она успела позавидовать размерам обретённых попутчиков, крыльям Ким, не забыла обматюкать своё решение прыгнуть с парашютом, поспешила попросить прощения у родителей, но так и не нашла подобие большой норы, куда смогла бы скрыть свою тушу. В висках молот отбивал чёткий ритм ритуальных танцев африканских шаманов, в груди распирали лёгкие, устав качать поступающий рывками воздух, в животе скручивался ком ужаса, а в боку нещадно кололо от напряжения.

Таня бежала, бежала, бежала, пока мысок кроссовка не зацепился за корягу, и тело по инерции не потащило Татьяну вперёд, в момент отрыва ног от почвы. Она еле успела выставить руки, пропахала несколько метров на животе и упёрлась в полосатую, огромную морду, покрытую кровь и ошмётками какой-то требухи. Янтарные глаза вспыхнули злостью, вертикальные зрачки расширились и стянулись в нитку, жёсткие усы шевельнулись в момент брезгливого «фыр», и Татьяну обдало горячим смрадом, пахнущим свежей кровью и отбрасывающим её волосы назад. Тигр открыл пасть, в которую легко поместилась бы Танина голова, втянул воздух и зарычал, прибивая девушку к почве.