Макс продолжает играть с моими сосками. Пощипывает их через ткань платья.

Острый ток разносится по телу, заставляя меня трепетать от желания.

Голова начинает кружиться. Такое ощущение, что я приговорила все запасы бабушкиной «беленькой», хотя на самом деле к спиртному я даже не притрагивалась!

Эд опускается ниже. Обводит по кругу сочащуюся вожделением дырочку.

А потом убирает руку. Я слышу, как он пробует на вкус мои соки. Это кажется ужасно грязным, а поэтому заводит меня ещё сильнее.

– Скучал по твоему вкусу, малышка, - говорит он, снова начиная гладить меня между ног.
– А ты скучала по моему?

Воспоминания о жёстком минете, который он заставил меня сделать, усадив голой прямо на пол своего шикарного кабинета, пронзают моё затуманенное сознание. Боже... этот мужчина олицетворение порока...

– Нет, - усмехается Максим, проводя по пересохшим от частого дыхания губам.
– Сегодня этот ротик мой.

С этими словами он проталкивает в мои распахнутые губы сперва один палец, а потом и другой. И начинает двигать ими по языку, играя с его кончиком.

– Соси их Лина, - командует он, гладя мне в глаза.
– Соси их так, будто это мой член.

Мужчина двигает пальцами в моём рту и алчно следит за ответной реакцией.

Его властность и напор заставляют меня подчиниться.

Несмело обхватываю губами его пальцы и начинаю их посасывать, прикрывая глаза.

О, боже...

Как только я это делаю, Эдуард проскальзывает в моё лоно и тоже начинает двигаться внутри, поглаживая упругие стеночки.

В ответ я могу только мычать что-то непонятное, ведь мой рот сейчас занят.

Нескольких движений Эда хватает, чтобы я почувствовала, как бешеная пульсация в моём лоне начинает нарастать с неотвратимой скоростью.

– Оооо, - рвано выдыхаю я.

Нет... терпеть это становится просто невозможно, и я отчаянно подаюсь бедрами назад, пытаясь ощутить его ещё хоть на пару сантиметров глубже.

– Ты такая развратная Скромняшка, - усмехается Эд.
– Хочешь, чтобы я тебя трахнул чем-то покрупнее?

– У меня возникли те же мысли, - говорит Макс, вынимая пальцы из моего рта и размазывая по губам слюну.

Мужчины одновременно расстёгивают ширинки на своих брюках и приспускают их немного ниже.

Максим собирает мои волосы в хвост и подталкивает вниз, заставляя нагнуть голову к его паху.

Эд удерживает попку вздёрнутой...

Я чувствую, как горячая головка члена проводит между распахнувшихся шире ягодичек...

Он трётся о меня, слегка надавливая на тугую звёздочку, а потом отстраняется...

Его пальцы раздвигаю мои нижние губки будто спелый фрукт пополам разрезают. Обнажают сочную мякоть.

Слышу, как врётся фольгированный пакетик. Презерватив?

– Мы не хотим лишних проблем, правда, детка?

Я вяло киваю, потому что моё внимание отвлекает то, что происходит прямо перед моими глазами.

Максим сбрасывает пиджак, а потом приспускает боксеры.

Как заворожённая слежу как вслед за полоской жёстких волос обнажается его эрегированный член.

Всего лишь в пяти сантиметрах от моего лица он предстаёт в полной красе - гордый и мощный, он будто сломанный компас, который всё время указывает только одно направление.

Разглядывая синеватый рисунок вздыбленных вен мой рот непроизвольно наполняется слюной... Я сглатываю её и поднимаю глаза вверх.

Голова мужчины наклонена набок. Он смотрит на меня и ухмыляется. Мне кажется, или в его глазах сейчас отражается весь жар адского пламени?

В котором, конечно же, уже уготовано место для таких как мы. Для такой как я... Уверена, после сегодняшней ночи меня ждём самое жаркое место в аду…

Блондин обхватывает свой ствол у основания и оттягивает его слегка вниз. К моим губам.

Проводит по ним горячей головкой.

– Смочи губы слюной, - командует он.
– А потом открой ротик...

Боже... это последний шаг... Если я не откажусь сейчас, то...

Я знаю, что и так позволила им уже слишком много... и внезапно мне становится страшно.

Страшно от того, какое влияние на меня оказывают эти мужчины... Ведь ещё просыпаясь сегодня утром, я думала, что ненавижу их. Обоих.

Но вот они рядом, и я не могу устоять...

Даже зная, что это неправильно и порочно... помня о боли, что принесли наши "отношения" в прошлом... я снова позволяю им использовать себя самым грязным образом.