Да, наверное, так удобно проводить разные медицинские манипуляции, ага…

– Ты жив, - прошептала, с восторгом и рьяно бьющимся сердцем глядя в сапфировые глаза.

– Еще как, Ами, - парень дернулся бедрами, демонстрируя всю полноту бурлящей в нем жизни, явно готовой дарить жизнь новую.
– Такие жаркие видения и мертвого на ноги поднимут без всяких некромантов.

Я знала, знала, что смогу помочь ему! Почему мне не позволяли увидеть его так долго? С другой стороны, пойди я сюда, сама не до конца восстановившись, не уверена, что мое присутствие бы помогло.

– Дрейк… - словарный запас резко сократился до одного единственного слова. Нет, до двух.
– Люблю.

Вместо ответа меня сокрушили — губами, руками, горячей пульсирующей плотью — безжалостно сдирая вместе с одеждой стыдливость и оставляя лишь бесконечное желание принадлежать этому мужчине. Без долгих прелюдий, видя, что я и так готова, Дрейк овладел мною, страстно, исступленно, яростно, отдавая себя без остатка, но и забирая ровно столько же. Казалось, мы соединяемся не только на уровне тел, но и душ, перемешиваясь, сливаясь в единое целое, пытаясь утолить неутолимую жажду подобно путнику в пустыне, который пытается насытиться единственной каплей воды.

Каждый новый толчок — как капля. Этого мало, это ничтожно в сравнении со всепоглощающим желанием, заставляющим приникать сильнее, хотеть больше, стонать громче.

Еще немного сладостной лихорадки — и нас выкинуло в подпространство, разбив на мириады частичек, которые, перемешавшись еще сильнее, вновь соединились, сделав нас нами, только еще более связанными.

И вот, в момент, когда мы еще лежали обессиленные, не в силах расплестись, а я с восхищением разглядывала вернувшуюся брачную вязь на шее Дрейка, за дверью раздался топот, и она плавно распахнулась, являя лицо матери, которая говорила кому-то за своей спиной:

– Ну, а один из героев у нас… - на этом моменте ее глаза фиксируют живописную сцену.
– … Хм, я лучше сперва познакомлю вас с оснащением лекарского крыла.

Она резко развернулась, эффектно взметнув подолом, и захлопнула дверь с той стороны, стрельнув в меня предупреждающим взглядом.

Когда Аниэль ти Кано вновь возникла на пороге, мы выглядели уже более прилично — настолько, насколько это позволяло отсутствие приличной одежды. А Дрейку вообще одеть было нечего.

– Амиэль!
– Воскликнула мама, являясь на пороге и прикрывая дверь.
– Я не ожидала от тебя такого! Ты благородная леди, и оказываешься в объятиях…

– Мужа, - не очень галантно перебил Дрейк.
– Леди ти Кано, позвольте представиться. Дрейк из рода ти Ремо.

Он держался с таким достоинством, будто только и делал, что щеголял в высшем обществе в одной простыне, обернутой вокруг бедер.

– И простите за мой вид, - извиняющаяся улыбка.

Мама замерла, разглядывая парня. Кинула взгляд на его брачную вязь на шее, затем на меня. Я гордо задрала подбородок, демонстрируя, что мне нечего стыдиться.

– Да, девочка моя, зря я не прислушалась к тебе ранее, - сокрушенно вздохнула мама.

Примерно через два часа, когда вокруг похлопотали суетливые медсестры, а лекари сняли показатели жизнедеятельности Дрейка и его магического потенциала, мы сидели в большом зале, уже одетые в приличествующие ситуации наряды. Ждали делегацию.

Хотя свидетельство Астора больше не требовалось, я ожидала встречи с волнением. Хотела поскорее узнать, что с Дораном и остальными парнями. Если о ходе битвы мне худо-бедно рассказали, то о происходящем с конкретными людьми поведать не смогли.

В делегации к моей неописуемой радости оказался и Неурилис. Так хотелось кинуться к нему и обнять, но протокол связал по рукам и ногам. При дворе императора ульфов выражать эмоции в принципе было не принято, а во время официальных визитов — тем более.

Заглядевшись на наставника, не сразу уловила изменение атмосферы, когда в зал зашел Астор ти Амитал. Он метнул в нас с Дрейком смеющийся взгляд, окинул им зал и остановился на высоком крепком мужчине лет шестидесяти, которого я считала просто одним из многих магов, оказавшихся взаперти в империи после установки ульфийского барьера.

Ректор напряженно замер и вдруг…

– Отец!
– прозвучал выкрик, отразившись эхом от высоких сводов.

Мужчина сделал вперед несколько шагов и остановился в нерешительности. Но Астор помог им обоим, нарушая все протоколы, ринулся вперед и с силой обнял родителя.

Отец? То есть этот неприметный маг — брат нашего короля? Арвен ти Амитал?

Что ж, раз им можно, то и меня не казнят. Я решительно поднялась, пересекла зал и повисла на шее Неурилиса.

К тому моменту, как в явился император, и все должны были чинно стоять по обе стороны от прохода в ожидании монарха, в зале приемов царила вакханалия. Стороны спонтанно братались, обнимались и галдели.

Император Архидис мгновение пытался понять, что происходит, а потом махнул рукой со словами: