– Но я...
– начал он.

– Нет, не вы, - мягко передразнил его Виктор.
– Видите ли, я представляю себе ваши методы. Интересовался в свое время. Думаю, "Физикал ревью" вы впервые взяли в руки вчера или сегодня с утра. Этот антураж, он обвел рукой затененный кабинет, - девица ваша... Извините, Елена, - он слегка растерянно улыбнулся возмущенно открывшей рот девушке, - ничего личного. Так вот, доктор, я хорошо понимаю, что за представление вы разыгрываете.

– Представление?
– удивился доктор.
– Извините, молодой человек, я бы не хотел выслушивать оскорбления даже...

– Еще раз извините, если обидел, - опять перебил его Виктор.
– Но я не в настроении. От вас завит решение. Сегодня мы общаемся с вами уже больше двух часов. Все необходимые выводы вы уже сделали. Да или нет?

– Ну конечно, конечно, - грустно покивал доктор.
– Более двух часов, вы правы.

Но сложно сказать что-то... Что-то... Давайте так - отложим на завтра. Вы выспитесь, потом на свежую голову подойдете ко мне, и мы все обсудим еще раз. Не торопясь, так сказать, вдумчиво...

– Нет, - коротко ответил Виктор, и Елена почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Не надо, беззвучно закричала он. Не надо! Остановись...
– Закон дает вам три дня, и они истекли. Вы не имеете права дальше тянуть с заключением. И имейте в виду - я не буду подавать на вас в суд, не затем пришел. Ресторан расположен на тридцать втором этаже, а окна в галерее галерея чаще всего открыты. Чего вы добиваетесь? Чтобы я...

– Ах вот как...
– доктор неожиданно встал из-за стола.
– Ладно. Видит Бог, я сделал все что мог. Ладно. Вот вам заключение: я не вижу препятствий к реализации вашего права. Вы находитесь в здравом уме и твердой памяти.

Психических отклонений, являющихся основанием для принудительной отсрочки, я не обнаружил. На мой взгляд вы, молодой человек, идиот. Но это моя работа, и я вынужден дать вам допуск. Еще раз спрашиваю - вы твердо уверены в своем решении?

– Да, - медленно кивнул Виктор.
– Я могу идти? Куда мне явиться?

– Зачем идти?
– доктор усмехнулся кривой зловещей ухмылкой.
– Все под рукой.
– Он выпростал из-под рукава узкий серебряный браслет с вороной насечкой и сдвинул пластинку.
– К вашим услугам.

От мягкого тяжелого удара комната содрогнулась. Бокал доктора подпрыгнул и упал, залив белоснежную скатерть красным. Заверещал плохо смазанный металл. За спиной Виктора в стене возникли очертания двери, облицованная деревом панель с скрежетом поехала назад и в сторону. Из черного проема пахнуло сырым железом и могильной промозглостью.

Виктор закаменел на своем стуле. Потом обернулся и несколько секунд изучал багрово-черный прямоугольник.

– Вот оно как...
– пробормотал он про себя.
– Да уж...

Он встал и повернулся к проему лицом, обхватив себя руками за плечи. Елена с ужасом смотрела на него.

– Пожалуйста...
– тихо сказала она.
– Не надо. Пожалуйста!

– Я жду, молодой человек, - прогремел доктор.
– Вы ведь этого хотели? Так пользуйтесь! Думаете, я буду стоять и ждать здесь до бесконечности?

– Да, вы правы, - руки Виктора безжизненно упали вдоль тела. Извините. Я не ожидал...

Он повернулся к девушке и сделал шаг в ее сторону.

– А если я откажусь?
– тихо спросил он.
– Ты... пойдешь со мной.

– Да!
– та яростно тряхнула головой.
– Я... ты... мы вместе...

Виктор протянул руку и осторожно коснулся ее черных как смоль волос, на которых играли отблески свечей.

– Ты красивая, - сказал он.
– Не казни себя. Не твоя вина.
– Он убрал руку.
– Ты привыкнешь.

Мягко развернувшись, он направился к проему.

– Заходишь, садишься на табурет, нажимаешь на большую красную кнопку, сказал доктор ему в спину.
– Но если ты хоть чуть-чуть умнее, чем я думаю, то с другой стороны комнаты - выход. Спускаешься на лифте на улицу...

Виктор замер в проеме, потом, не оглядываясь, кивнул.

– Это больно?
– напряженно спросил он.

– Что?
– удивился доктор.
– А... Почем я знаю? Больно, наверное...

Плечи Виктора вздрогнули от невеселого смешка.

– Неважно, - сказал наконец он.
– Жить - больнее. Не переживайте, доктор, вы сделали все, что могли. Просто я всегда был тяжелым случаем.

Дверь со скрежетом задвинулась за ним. Доктор стоял в напряженной позе, скрестив руки на груди. Слега прогудело. Трижды вспыхнула маленькая красная лампа.