водорослями. Харовые виды так и вовсе образуют на мелководье густые

подводные леса, населённые преобильной фауной. Рифы, уничтоженные в

голоцене, станут водорослевыми и мало будут отличаться от морских лесов,

от которых произойдут. Защитная белковая оболочка нитчатой водоросли

может обызвеститься при наличии высокого содержания минералов в воде,

что с лихвой им обеспечит ледниковая эрозия околоморского грунта.

Таким образом, водорослевые рифы не будут расти вдали от устьев рек или

только в тропиках: в широтах умеренного климата они разрастутся около

суши по всем материкам и будут чувствовать себя намного лучше, чем рифы

коралловые. Их площадь будет умножать не только биоразнообразие, но и

биомассу каждого вида, а океанские течения, куда более сильные и поэтому

охватывающие большие акватории, чем в голоцене, будут создавать в морях

и собственно рифах неповторимый узор из обильных, разнообразных видов.

Главное отличие флоры неоцена от прочих эпох будет в том, что в связи с самой

большой в истории растительного мира устойчивостью получившихся

жизненных форм во всех широтах степи из сушильной травы с её

околоводными потомками вместе, терновые леса и кусты, а также леса из

ежевики и боярышника будут похожими друг на друга и отличаться лишь

малым числом деталей!

Кстати говоря, отдельный мутировавший вид сушильной травы, темновой пырей (Elytrigia repens noctis) смог сделать

то, что не смог до него ни один вид растений Земли. Способность расти в

кислой среде и трансформация кислородоотнимающего комплекса привела к

тому, что ему больше не нужен свет для метаболизма. Водород для реакции с

NADP — собственно, для чего нужен свет при фотосинтезе, для поставки

водорода из расщеплённой кислородоотнимающим комплексом воды этому

веществу! — он сам может извлекать просто из кислых вод, что позволило

ему вообще обходиться без света как такового. Кислые водные источники по

берегам сразу же заросли темновым пыреем полностью, а далее он смог

проникнуть под землю. В пещеры и на берега подземных рек, формируя там

кое-какой грунт, что позволяет жить там и некоторым представителям более

богатой, чем ранее до этого, фауне! Тем более, что в пещерах благодаря

хемосинтезу там уровень углекислоты так же низок, как на поверхности,

чего никогда за всю историю Земли не было, что позволило расти и жить

там некоторым представителям адаптировавшейся к тьме подземелий степной

фауны, привычной к сушильной траве и её потомкам.

Так были захвачены и подземные территории, один из последних рубежей жизни. Новые

ниши, они же в итоге — дитя новых сред обитания.

Такова флора неоцена в общих чертах.

Глава 5. Описание основной фауны неоцена.

В мире, густо заселённом самыми разнообразными формами жизни, большое

значение для живых существ приобретают самые разные формы

сотрудничества: от откровенного паразитизма до взаимовыгодного симбиоза.

И все они направлены на одну цель: помочь выжить в сложном и изменчивом

мире. Такие связи развивают не только животные, но и растения.

Павел Волков. Путешествие в Неоцен.

В этой главе коснёмся, наконец, того предмета, ради которого многие

читают жанр спекулятивной биологии и читал сам автор. Фауна! Животинки и

красавицы! Они самые.

Здесь сказать можно многое, очень многое. Поскольку антропоценовое вымирание было отличным от предыдущих, то и

сходство фауны до и после вымирания в данном случае будет — по отношению

ко всем предыдущим массовым вымираниям — очень малым.

Во-первых, упомянем в самый последний раз редкие виды. Во многих произведениях они

почему-то восстанавливаются в числе до состояния видов со стандартным

ареалом, чем заменяют собой более «частые» виды и переживают