– Давид, в машину! Уезжайте! – крикнул Исай, прячась за спиной бандита, которого все еще держал в заложниках. Я не успела опомниться, как Давид толкнул меня в салон машины, а сам, в полусогнутом положении добрался до водительского места. И лишь когда он завел мотор, и авто сорвалось с места, я осознала, что натворил Исай. Гесс пожертвовал собой ради Давида! Он отпустил Астахова, оставшись наедине с бандой налетчиков!

– Пригнись! – рыкнул Давид, когда я попыталась обернуться и посмотреть назад. В этот момент заднее стекло треснуло и мелкой крошкой осыпалось на меня.

Давид гнал с такой скоростью, что было страшно. Меня бросало по салону от резких поворотов. Шипя от боли, он достал телефон и набрал чей-то номер.

– Быстро врача домой, я ранен. И позвони Арсену, скажи, что люди Карима вышли на нас.

Все что я могла делать – молиться про себя о том, чтобы он был жив. Даже представить было страшно, что мы оставили Исая там одного. Зачем, он сделал это?! Зачем подставил себя, спасая Астахова?! Я не могла понять его поступков, я злилась и ничего не могла поделать. Все что мне оставалось – делать вид, словно кроме Давида меня никто не интересует.

– Ты как? – раздался его голос.

Машина остановилась, и лишь когда я отняла ладони от лица, увидела, что мы въехали во двор.

– В…в порядке. А ты? Столько крови… – голос сорвался, когда я опустила глаза на его торс. Расстегнутая у ворота рубашка, прилипшая к телу ткань, окрашенная в темно-красный.

– Жить буду, не переживай… – на белоснежном, взмокшем от пота лице появилась вымученная улыбка. – Или ты не обо мне печешься?

Я вышла из машины и открыла водительскую дверь.

– Идем, тебе нужно к врачу…

Когда Давид протянул ко мне руку, она дрожала. Ранение ослабило его настолько, что он был в шаге от обморока. Подставив плечо, взгромоздила его тело на себя. Он был тяжелым, хоть и пытался перебирать ногами.

– Подумать только, предатели спасают меня, – ухмыльнулся, когда я в очередной раз едва не упала вместе с ним.

Я знала, что он говорит обо мне и о Гессе, но сделала вид, словно не слышу его слова. Обернувшись в сторону дома, увидела выбежавшего навстречу Олега.

– Давай, помоги мне, – из горла вырвался приглушенный хрип, каждый последующий шаг отнимал у меня все больше сил.

Охранник поспешил к нам, и, поднырнув под вторую руку, помог затащить его в дом.

К тому моменту как мы опустили его на кровать, Давид был уже не в сознании. Не успела я опомниться, в комнату вбежали несколько мужчин. Среди них были охранники Астахова и, по всей видимости, вызванный им врач. Мужчины принялись расставлять медицинское оборудование – капельницы, ампулы с лекарствами и прочее. Доктор, осмотрев на скорую рану, тут же сделал укол обезболивающего.

Я стояла и смотрела на залитую кровью руку, успевшей пропитать простыню. Я смотрела на его мертвецки бледное лицо, и едва приоткрытые глаза, и вдруг такой страх охватил меня. Ноги стали ватными, каждый нерв задрожал. А что, если он умрет? Что, если я никогда не увижу своего сына?! От этой мысли потемнело в глазах и мне пришлось схватиться за подоконник, чтобы не упасть.

– Артем, – слабый голос Давида словно маленький огонек в окружающей меня тьме. Я ухватилась за него, стараясь выпутаться из панического оцепенения.

Охранник подошел к Астахову, над которым в этот момент склонился врач.

– Роксане плохо, присмотри за ней…

Его голос словно вырванные обрывки чужого эха. Я не понимала, что происходит. И когда меня вдруг коснулись чужие мужские руки, с губ сорвался испуганный всхлип.

– Роксан, пойдем, – охранник Астахова потянул меня в сторону. После того как он усадил меня в кресло, моих губ тут же коснулась кромка бокала с водой.

– Выпей немного. Станет легче.

Я послушно сделала глоток. Тут же затошнило.

– Лучше будет всем выйти, – раздался голос врача. – Я зашью рану и обработаю ее.

Артем схватил меня за предплечье, пытаясь заставить подняться. Все остальные ребята уже покинули комнату.

– Нет, она пусть останется, – прохрипел Давид.

Я повернулась к нему. Он лежал на боку, затуманенный взгляд лихорадочно скользил по мне. Астахов впервые в жизни выглядел напуганным.

– Если ты не против, так мне будет легче, – добавил еле слышно.

Я послушно кивнула в ответ и опустилась в кресло.