– Неужели все так плохо?

– Да нет, просто нам обоим есть о чем подумать, как мне кажется.

Она взяла тетрадки, поблагодарила подругу и пошла к выходу. Итан все еще что-то делал на кухне. Прощаться с ним она не стала. Обняла Еву и вышла из квартиры. Спускаться решила по лестнице. Не торопясь, ступенька за ступенькой, думая о том, а нужно ли ей это все. На улице был полумрак. Фонари уже освещали улицу, которая погружалась во тьму. Воздух был прохладный, отрезвляющий. Она направилась к автобусной остановке.

– Лия, – она обернулась, Итан шел за ней. Она остановилась. – Не скажу, что ты мой единственный близкий человек, но мне тоже не хотелось бы терять тебя. Ответить тебе взаимностью я не могу, но, пожалуй, мы все еще можем делать что-то глупое и смеяться друг над другом.

– Да, Итан, мы все еще можем.

Они обнялись. Это были первые крепкие объятия за последнее время. И как же она соскучилась по его запаху. Оказалось, что по тому, как пахнет человек, тоже можно скучать. Он дошел с ней до остановки, проводил взглядом, пока она садилась в автобус, а потом отправился домой.

Теперь, думала она, мыслей о нем будет меньше, видеться будут чаще. Но в какой-то момент, глядя в окно, она подумала о том, а что, собственно, изменилось? Внутри засело странное чувство, будто что-то не то. Она так хотела с ним помириться, снова начать видеться и регулярно общаться, а когда это произошло, не стало легче, не было сильной радости или запредельного счастья. Она просто улыбнулась тому, что он возвращается в ее жизнь. Но Лия не стала зацикливаться на этих мыслей и отогнала их. Нет, она рада. Как она может быть не рада, ведь ей так хотелось, чтобы Итан был рядом. Она ехала домой, погружаясь в воспоминания, и убеждала себя, что все-таки это хорошо.

||

Воспоминания.

Первый и последний.

В то лето Ева уехала из города, и они с Лией поддерживали общение только через видеозвонки. Не сказать, что у Лии было мало знакомых, но друзей среди них можно было посчитать на пальцах. Поэтому, когда Ева уезжала, она редко ходила с кем-то гулять. А одна на тот момент она гулять еще не умела, просто не видела в этом ничего прекрасного. Да и страх знакомиться с кем-то все еще был ее верным спутником, поэтому даже новых друзей для прогулок она не могла найти.

С Итаном они на тот момент были знакомы уже больше года. Чаще всего виделись и общались, когда Лия приходила к Еве, или когда они все вместе собирались погулять. И в первое время девушка ужасно стеснялась что-то говорить или делать при Итане, чувствовала себя неловко, когда он смотрел на нее. Как-то он сказал ей по этому поводу:

– Ты на меня смотришь, как на маньяка или убийцу. Боишься меня что ли?

– Да нет, просто мне надо привыкнуть.

– А к чему привыкать? Как будто я какой-то не такой. С Евой же не стесняешься и не боишься. Вот и считай, что я – просто воплощение Евы в мужском обличие.

Через какое-то время после этого Лия действительно перестала стесняться Итана, и их общение перешло на какой-то новый уровень. То ли подействовали его слова, то ли Лия наконец-то к нему привыкла. Они нашли общие темы для разговоров, шуток, поводы для встреч и бессмысленных скитаний по городу. Постепенно начали сближаться, и в какой-то момент их знакомство перешло в статус близких друзей. Они могли делиться друг с другом проблемами, сомнениями, переживаниями, абсолютно всем. Чаще всего это делала Лия, потому что по словам Итана «мужчинам не свойственно на что-то жаловаться и тем более обсуждать свои проблемы». Но ее он всегда выслушивал и давал советы, даже если это было не совсем уместно. Он не стеснялся выражений, мимики, эмоций, слов. Он был собой, и Лие это нравилось.

А еще Итан занимался боксом, и когда Евы не было в городе, Лия изредка ходила на бои, чтобы поддерживать его и держать Еву в курсе по ходу боя. Она переживала жутко. И Итан был против этого, ему не нравилось, что она наблюдала за ним на ринге и волновалась. Это было единственное, что он ей запрещал. И это было единственное, что ей было непонятно.

Тогда он уезжал из города на долгих полгода на какую-то стажировку и после своего возвращения сразу вернулся к тренировкам. В тот день должен был быть бой, до него оставалось несколько часов. Она знала, что он будет злиться, если увидит ее среди зрителей; но она так хотела взглянуть на него хотя бы глазком после долгой разлуки, а это был единственный вариант увидеть его, оставшись незаметной. Она скучала по нему, но очень боялась, что Итан может это заметить, поэтому не решалась писать ему первой с предложением о встрече. Даже несмотря на то, что она и до этого ходила на его бои, в этот раз ей было страшно не только за него на этих соревнованиях, но и за себя – она боялась выдать себя и зарождающиеся в ней чувства.

Солнце уже клонилось к горизонту, и времени на раздумья не оставалось. Либо она сейчас выходит из дома и едет в бойцовский клуб, либо весь оставшийся вечер ругает себя за свою несостоятельность и трусость. Надо ехать. Даже если он будет злиться, даже если им не удастся поговорить, надо ехать. «Так я хотя бы буду знать, что он совсем не изменился», думалось ей. Она второпях оделась, заказала такси, накинула пиджак и побежала вниз по лестнице с колотящимся от волнения в груди сердцем.

Места вокруг ринга было не так много, как людей. Первый бой уже начался, судя по оживленной аудитории и боевым кличам. Сначала она хотела протиснуться между усердно спорящей группой мужчин, но потом приметила место почти в самом углу зала на небольшом выступе. Отсюда не будет видно меня, но я точно увижу его. Она поинтересовалась у какой-то женщины порядком боев и, узнав нужный, уселась на свободный стул в своем уголке. Когда же настало время боя Итана, она встала, вглядываясь в ринг сквозь головы толпы.