Кто бы мог подумать, Александр — жестокий убийца. Кто ещё из моих знакомых может оказаться очередным магом?!Кто хочет моей смерти?! За что мне это всё?!

Со злостью стукнула кулаком о прикроватную тумбу. С таким трудом сдерживаемые всё это время эмоции грозили вырваться на свободу.

Василиса, вздрогнула, роняя травы и склянки. Алина подпрыгнула от неожиданности и испуганно уставилась на меня.

Её расширенные светло-зелёные глаза, красноречивее своей обладательницы. Она боится. И этот страх сковывает её во всех смыслах. Чёрт. Ну и что это за целительница, которая и помочь не может?!

— Аль, ты… — слова застыли на губах. Глаза неверующе распахнулись. Очертания комнаты смазались. Сердце пропустило удар…

— Ну же девочка, очнись!

Нежный голос и несильные похлопывания по щеке, заставили распахнуть веки. Меня со всех сторон обступили женщины разных возрастов.

Это же мне сниться, да?

Я заворожённо рассматривала женщин. Не сказать, что здесь собрались писанные красавицы, но у каждой была какая-то особая аура, привлекающая внимание к её обладательницам. Но странное даже не это, а то, что женщины одеты в одежды разных эпох и народов! Если та женщина, что приводила меня в чувства была одета в вполне современный женский костюм тройку, то вот на протянувшей ко мне руку огненно-рыжей девушке был кожаный костюм с металлическими вставками, а на поясе висела пояс с множеством кармашков.

Неосознанно я вложила свою руку в протянутую ладонь рыжей девушки, заметив, как у той довольно блеснули сталью серые глаза, и она потянула меня, помогаю подняться.

Слева ко мне подошла миловидная шатенка в пышном платье цвета слоновой кости с туго затянутой талией…

Боже, мне от одного вида стало больно… Какое это издевательство над собой, должно быть, все эти корсеты и кринолины…

Женщина улыбнулась, словно подслушав мои мысли, хотя, думаю, на моём лице сейчас и так всё написано, и неспешно проговорила:

— Согласна, корсет подобен пытке. Но этикет, да и стандарты красоты… — женщина не договорила, а со вздохов махнула рукой.

— Ну что та, Избранная, моя внучка совсем расклеилась и не пускает дар на волю? — заговорила женщина, приводившая меня в чувства.

— Внучка? — я бестолково хлопала глазами и разглядывала уже немолодое, но всё ещё красивое лицо с очень знакомыми чертами лица. Вокруг светло-зелёных глаз разбежались лучики морщин, стоило женщине улыбнуться… Прострелила догадка. — Лия?! Я что, сплю?!

— Она самая, девочка. И нет, не спишь. У тебя клиническая смерть. — с улыбкой сообщила женщина. — Что ж вы запугали мою Альку?! Как теперь дар её выпускать будем?!

От всколыхнувшегося гнева я поперхнулась глотком воздуха и закашлялась.

— Запугали вашу Альку?! — ядовито переспросила я. — Благодаря вашей семейной скрытности все, слышите меня, все родовые колдуньи оказались не готовы к тому, что их мир встряхнут и перевёрнут вверх дном! Я так вообще сбоку припёка и не пойми, как оказавшаяся в этой заварушке! — мой голос сорвался на крик. — Все оказались в одинаковом положении! Но кто-то брыкается, чтобы выбраться, а кто-то труситься в уголке и ждёт, что всё разрешиться само и без него! Каждый сам несёт ответственность за свои поступки!

Поднявшая меня на ноги огненно-рыжая девушка хмыкнула, её губы растянулись в улыбке:

— Говорливая, прямо как Видослава.

— Вида… Кто? Постойте! Какая смерть?!

До меня, как до той утки, ага, на десятые сутки дошла новость, сообщённая Лией, о клинической смерти.

Я глупо открыла и закрыла рот.

— Да, девочка, у тебя наступила клиническая смерть. — Лия светилась от счастья, как новогодняя ёлка, а я в ужасе уставилась на умершую колдунью.

Чему она радуется?! Я же сейчас балансирую на грани жизни и смерти, и если никто ничего не сделает, то…

— Лия, не пугай Избранную.

На грани слышимости раздался тихий чарующий голос.

Женщины с почтением расступились и пропустили вперёд светловолосую девушку.

Кипенно-белая рубаха облаком выглядывала из-за небесно-голубого сарафана, мягкими складками струившимся по ногам златовласой красавицы, чьи лазурные глаза пригвоздили меня к месту.

Почему она так похожа на Яну?!

Одинокая мысль мигнула и погасла, стоило девушке заговорить:

— Надя, у нас не больше пяти минут, чтобы без последствий вернуть тебя к полноценной жизни. Клиническая смерть всего лишь переходный период, но не смерть.

— Эм… И что вы все хотите? — уточнила я, в то время как силилась вспомнить, где я могла слышать её голос?

— Мы хотели спасти тебя от Охотника, что удачно сделали.

— А ты…

— Видослава, — уголки её губ чуть дрогнули, обозначив еле заметную улыбку.

— И ты… — каждый раз стоило открыть рот, чтобы задать вопрос, Видослава опережала меня ответом.

— Та самая Дева, о которой на Земле уже сложена легенда.

От меня не укрылся саркастический тон.

— С легендой что-то не так? — сразу уточнила я.