Разумеется, пустота.

Крепкая рука прошлась по шершавой стойке из ДСП и скинула на пол несколько бутылок. Стекло со звоном разлетелось по полу, останавливаясь в некоторых местах. Мужчина поморщился и аккуратно переместился за прилавок. Необходимо было найти фонарик, возможно, он прячется где-то в темноте подсобки, а может…

Есть!

Рядом с кассой лежал спасительный прибор. По ощущениям это был фонарик, небольшой, но, вполне вероятно, даже рабочий. Несколько раз ударив по дну, видимо, для надёжности, Олег зажал кнопку.

Луч света разорвал его глаза. Он направил фонарик от себя и часто заморгал, пытаясь прийти в порядок. Помогло слабо. Перед лицом летали мошки и пятна, а голова теперь просто раскалывалась. Зато, похоже, теперь у него есть первые улики. Луч выхватил в темноте одежду, лежащую на полу целиком. Так, словно люди вдруг сняли с себя все вещи и попытались одеть невидимого пьяного друга, уже лежащего внизу.

Два «трупа» у стойки, исчезновение застало их за пивом, и один здесь, на табурете перед кассой. Дела.

Задумчивое потирание подбородка не прояснило ситуацию.

Пустая одежда, отсутствие электричества, неестественная тишина. Олегу совершенно не нравилась сумма этих вещей, потому что ответы у него были лишь мистические, а если быть совсем точным – религиозные. Похоже, правы были бородатые попы, говоря о Втором пришествии Христа. И ещё больше была права Библия, говоря о прощении каждому, кто правильно верил в Бога. Вот и алкаши, похоже, не пропускали воскресную мессу, периодически отвлекаясь от бутылки. Но может, и он ещё заработает своё искупление? Будет помогать каждой встречной собачке, пока она не тяпнет его за руку.

Олег рассмеялся на удивление звонко для человека своего возраста, пригладил волосы и вышел на улицу.

– Ну что, мать вашу, готовы?!

– Ты чё орёшь, мужик?

Перед ним стоял молодой парень небольшого роста. Чёрные волосы, слегка раскосые глаза и смугловатая кожа выдавали в нём, если не чурку, то чурку наполовину. Однако говорил он хорошо, без акцента. Под тяжёлой зимней курткой ютились синтетические треники с рынка и замызганная футболка с надписью «Forever young».

– Что я ору? – настроение у Олега поднялось. – Да потому что хуйня какая-то! На вот, сам посмотри!

Он перекинул ему фонарик. Ловец из парня был не очень, поэтому прибор чуть не разбился об асфальт, но лихорадочное махание рук спасло ему жизнь.

– И нахрена мне твой фонарик? – он изогнул растрёпанную бровь.

– Ты же в магазин шёл? Там темно, осмотрись по лучше и возвращайся, – поганая улыбка выползла сама собой. – Давай, малой, не ссы.

– Какой я тебе малой, мужик, мне двадцать три, – лениво отозвался парень, и с недоверчивым лицом направился к двери.

Вышел через пару минут.

– М-да, – он вернул фонарик и достал сигареты. – Будешь?

– Нет, спасибо, я не курю, – Олег помолчал немного и добавил. – Бросил.

– Уважаю, – покивал парень. – А ещё проснулся сегодня с утра и думаю, что-то блять не так. Лежу, ворочаюсь, а потом понимаю – у соседей будильник молчит. Я обычно от него просыпался, свой даже не заводил, а тут…

– Студент? – Олег развлекал себя, подбрасывая в воздух фонарик.

– Ну да, вчера пил, один. Воскресенье же сегодня, думаю ладно, плевать. Вот, пожалуйста, воскресенье блять, – он раздосадованно сплюнул. – Меня, кстати, Михаилом звать.

Рукопожатие было достойным, не вялое, но и в силача играть никто не стал.

– Олег, приятно познакомиться, здесь живёшь? – Олег махнул рукой в стороны громады домов.

– Двадцать третий, в третьем подъезде, – он докурил и небрежно отбросил окурок в лужу. – А я тебя видел.

– Да? – небо постепенно прояснялось.

– Ага, мы же с тобой, считай, в одно время выходим, только я на своих двоих, а ты в машину, – он достал вторую, в глазах читалось сомнение. – Не, не хочу.

– Кто-нибудь остался?

– Если бы остался, мой телефон разрывали бы звонки, – он резко умолк. – А телефоны вообще работают?

– Проверь, мой сдох, – Олег пожевал губы.

Недолгая проверка подтвердила предполагаемую судьбу гаджета.

– М-да, – Миша достал вторую сигарету. – Наверное, уже плевать на рак и всю эту срань, да? Мы всё равно в фильме-катастрофе.

– Конечно, наслаждайся, – стена магазина была слишком холодной, но мужчина всё равно к ней прислонился.

– О чём думаешь?

– Что делать дальше.