Еще никогда он не позволял себе говорить с родителями в таком тоне. Ник вообще был человеком уравновешенным и спокойным, ровно до того самого момента, когда узнал о сыне.

— А теперь слушайте сюда, — четко выговаривая каждое словно продолжил Ник, — сейчас вы одеваетесь и проваливаете отсюда на все четыре стороны. Я тебе в прошлый раз сказал, что не позволю лезть в мою жизнь, — обратился он к матери, — надеюсь сейчас ты меня услышишь. И даже не думай подходить к Ане, — пригрозил Ник, заметив во взгляде матери недобрый огонек, — тебе не понравятся последствия, мама, потому что это моя семья и я раздавлю любого, кто хотя бы подумает причинить им вред.

— Как ты смеешь…

— Смею, мама, я вас предупредил, а теперь я попрошу покинуть мою квартиру, мне ребенка еще кормить.

— Ник, послушай, — мать решила зайти, с другой стороны, заметно смягчив тон и убавив гонору. — Ты ведь не знаешь наверняка, чей это ребенок и…

— Пошли вон, — остановил ее сын.

— Ник, — снова отец.

— Я сказал вон из моей квартиры, — громче повторил Ник, и родители больше не решились спорить. Мать только бросила фразу о том, что Ник пожалеет о своем решении и Аня ему не пара.

Захлопнув за родителями дверь, Ник постарался успокоиться. Настенька, наверное, напугалась. Вздохнув и взяв себя в руки, Варшавский пошел в комнату. В голове его зародился новый план по завоеванию непреступной крепости в лице Ветровой.

После ситуации с Андреем Аня была сама не своя. Она то и дело названивала в сад и уточняла, как он там, чем точно доводила воспитательниц до белого каления. Нет, она понимала с одной стороны, что это ребенок, и что уследить за всеми проказами было бы нереально, но с другой стороны…С другой стороны ее материнское сердце было не на месте, а шок после пережитого еще не сошел на «нет».

— Аня, прекрати проверять телефон, и вообще я у тебя его заберу! — Ася сорвалась на крик, потому что ей уже стало жалко бедных работниц детского сада.

— Ага, легко сказать, я все еще не могу в себя прийти.

— Не делай из сына соплежуя, у тебя уже был один такой кадр. Упал и упал, поранился и ладно, жив и здоров. Ты своей реакцией сделаешь из него кисейную барышню.

Слова о соплежуе неприятно ранили. Да, это был факт, конечно, но от этого он приятнее не становился.

Аня нахмурилась, понимая, что в словах помощницы была правда. Ну и в самом деле. Ничего эдакого же не случилось, верно?

— Не делаю, просто волнуюсь. И вообще он у меня мужчина, — недовольно фыркнула Аня, всем своим видом показывая несогласие со словами Аси. Пусть по совместительству она и была еще подругой, но согласиться не могла. Девушка не считала себя гиперопекающей мамой. Уж точно не как у …стоп. Нет, думать о той ненормальной она не будет, и вспоминать бывшего тоже не станет. Кому это надо вообще? Явно не ей, не ее нервной системе и израненному сердцу.

— Мужчина, ага. Только ему пример нужен хороший, Нют. Нормальный адекватный пример для подражания. И я сейчас не говорю о тебе, ладно?— подруга скептически изогнула бровь и пригубила кофеек, приготовленный только что.

Аня недовольно фыркнула, надувая губы.

— Где я ему этот пример возьму?

Да ведь и правда, мало просто дать пример, надо, чтобы этот самый пример был ее сердцу люб, так сказать. А что она могла сделать, если не хотелось ей отношений. Да, Витя хороший, да, он заботился о ней и Андрее, но она сама не испытывала к нему ничего, кроме дружеской симпатии. И от этого ей хотелось на стенку лезть и вопить, потому что так всегда: хорошим парням достается ни за что ни про что, а всяким мудакам все самое лучшее.

Обидно? Еще как, но насильно мил не будешь.

— Ты сейчас серьезно?

В этот самый момент в кабинет постучали, а затем дверь распахнулась, и в проеме показался огромный букет розово-белых пионов. У Ани аж дыхание сперло, ведь это были ее любимые цветы, более того, именно тот оттенок, который больше всего западал в душу.

Разумеется, это был Витя, который нагрянул просто так.

— Дамы, здравствуйте, — мужчина зашел в кабинет с обворожительной улыбкой на лице, а Ася скривилась мол «да ладно? И правда негде». Прямо по губам можно было прочитать все, что было у нее в голове. Она махала Ане рукой, а затем ткнула пальцем в Витю. Ну как маленькая, честное слово.

А у Ани слова закончились. Ей в очередной раз стало стыдно, а еще, несмотря на все это, очень приятно, что он так к ней относился. Собака на сене? Ни себе, ни людям, да? Это она тоже понимала и запрещала себе погружаться в него, давать надежду, в последнее время даже общалась редко, но мужчина умело перехватывал инициативу.

— Вить, а ты…

Мужчина одарил Аню внимательным взглядом, особенно долго задержался на глазах, а затем произнес:

— Решил скрасить ваш обед, украсить кабинет и накормить чем-то более полезным и вкусным, чем то, что вы обычно поглощаете в перерывах между работой, — на стол Витя положил огромный пакет с доставкой из милой кафешки. И правда ведь, они с девочками иногда забывали об обеде, если работы было реально много. Да что там, даже чай выпить времени не было, а сейчас еще был сезон свадеб, что тоже добавляло работенки.